Готовый перевод The Grandmaster Strategist / Великий стратег: Глава 8

Том 2, Глава 8: Великий пир в начала весны

В двадцать четвертом году эпохи Увэй Великого Юна, одиннадцатом году шестидесятилетнего цикла, Император обнародовал указ, наказывающий наследному принцу Ли Аню принести жертвоприношение от имени императора в Императорском Родовом Храме, приняв обычное отдание уважения от всего чиновничества в Зале Великолепной Культуры. Принц Юна испугался, и во втором месяце того же года он подал прошение Императору, прося дозволения отправиться в свою резиденцию в Ючжоу. Император не позволил этого, приказав, чтобы наследник действовал от его имени. Впоследствии принц Юна сообщил, что он заболел, прося освободить его от посещения двора. Император разрешил это...

-Династические записи Юна, Биография императора Тайцзуна

В первый год Тунтай, одиннадцатый год шестидесятилетнего цикла, Лу Синь, маркиз, подавляющий отдаленные земли, возглавил все чиновничество в поддержке третьего принца Чжао Луна, как короля. Регенская эпоха была изменена на Тунтай. Далекий король Ян был удостоен чести как отставной император. Консорт Шан была удостоена чести как королева-мать и правила вместо императора. Государственные дела были доверены маркизу Лу. После того, как новый король взошел на трон, он издал указ об назначении Лу Сина на должность герцога, подавляющего отдаленные земли, и отправил посланника в Великий Юн, отдав дань уважения и объявив вассалитет.

-Династические записи Южного Чу, Биография Мина короля Чу

Среди хвалебных песен и сцен процветания, наконец, наступил день Нового Года. Этот день был действительно хлопотным. Сначала состоялось полное собрание двора, при котором все чиновники пришли поклониться и отдать должное уважение императору Юна Ли Юаню в Зале Высшего Абсолюта. Затем министры отправились в Зал Великолепной Культуры в Восточном Дворце, чтобы поклониться и отдать должное уважен наследному принцу. Хотя наследный принц имел свою резиденцию в Имперском Городе, он никогда не мог переместиться и проживать в неоспоримом символе авторитета наследника, Восточном дворце. В конце концов в этом году, по разным причинам, Ли Аню наконец было разрешено формально войти и стать хозяином Восточного Дворца, в конечном счете обеспечив прочность его позиции как наследника. Когда принц Юна во главе всех министров, прибыл в Восточный Дворец, чтобы выразить свое почтение наследному принцу, они совершили большую церемонию, при которой опускались на колени дважды и низко кланялись шесть раз, Ли Ань стал неоспоримым наследником в глазах людей мира как по имени, так и по реальности. Увидев принца Юна, к которому он всегда испытывал зависть, унижавшегося перед ним, радость переполнили Ли Аня.

Впоследствии Ли Ань заменил императора на главной церемонии жертвоприношения в Императорском Родовом Храме. В этот момент Ли Ань был полностью опьянён радостью от осознания себя центром мира, которому все присягнули на верность.

В противовес ему, принц Юна, Ли Чжи, имел выражение лица, которое было неизбежно несколько отчуждённым и отстранённым, учитывая, что его статус между сувереном и его министрами был уже закреплён, нельзя было винить его в том, что он чувствовал себя таким образом. Никто не мог и подумать, что в этот момент Ли Чжи мог только воскликнуть в восхищении от стратагем Цзян Чжэ. Он мог уже сказать, что Ли Ань был самодовольным и тщеславным. Радость наследного принца, полностью подавляющая принца Юна, практически заставила наследного принца совершить несколько ошибок. В этом случае, если только план был бы успешен, он смог бы отправить наследного принца на вечные муки без какой-либо надежды на отсрочку. Легко было говорить об уступках для будущих побед. Однако тот, кто сумел спланировать такую смелую стратегию, должен обладать выдающимся мужеством. До сих пор Ли Чжи не знал, что планировал Цзян Чжэ, настолько, что он не мог понять намерений Цзян Чжэ. Он только чувствовал, что план Цзян Чжэ выглядел как взаимосвязанная и переплетённая сеть. И Ли Ань была бабочкой, которая медленно трепыхалась в этой сети.

После того, как жертвы в Императорском Родовом Храме были принесены, Ли Юань издал указ и устроил банкет в Зале Нектара, пригласив всех чиновников. Я сопровождал принца Юна на банкет. Пока я занимал место рядом с Ши Юем, принц Юна, естественно, был занят выпивкой тостов вместе с другими министрами. Тихим голосом он представил всех важных персонажей двора.

Негромко Ши Юй произнёс: «На первом месте среди гражданских чиновников находится премьер-министр и директор Имперского секретариата Вэй Гуань. Он главный помощник императора. В период, когда и Император, и Принц Юн вели кампанию, двор номинально контролировался наследным принцем. Однако на самом деле государственные дела управлялись только этим человеком. Он человек основательный и глубокий, всегда строящий планы и схемы. Он уже понял, как служить правителю. В результате он много лет находится в центре правительства, его слава и благосклонность никогда не ослабевают. Однако, поскольку он постарел за последние несколько лет, и из-за беспорядков при дворе, происходящих из-за борьбы за право наследования, он поставил свою собственную безопасность прежде всего, очень редко выражая свое мнение. Однако из того, что мы знаем, он склоняется к наследному принцу, потому что он много лет работал рядом с наследным принцем. Но этот человек не будет действительно участвовать в борьбе. Если однажды мы добьемся успеха, у него не будет никаких возражений. Его Императорское Высочество считает, что достаточно успокоить его. Однако рассчитывать на его помощь не приходится.

«Ниже него, чиновник на пятом месте - дворцовый служитель Чжэн Ся. Этот человек верен и честен, и имеет право наставлять Императора. В тот год, когда принц Цина попытался убить благородную супругу Цзи, многие обратились к императору с просьбой о том, чтобы принц Цина был казнён, утверждая, что он был виновен в преступлении против рода, пытаясь убить свою мать. Этот человек, в присутствии каждого, прямо раскритиковал их, заявив, что, хотя попытка Его Императорского Высочества принца Цина убить благородную супругу, была недопустима, однако он пытался отомстить за свою родную мать. Независимо от того, должна ли была эта враждебность быть отомщена, не было причин казнить принца Цина. Даже если он был виновен, он не был виновен в преступлении против рода, поскольку благородная супруга Цзи не была его родной матерью. Поскольку Император жалел Цина, он отправил принца Цина в его резиденцию. Боюсь, что этот человек, скорее всего, против нас. Однако Его Императорское Высочество заявило, что, если мы сможем использовать праведность, чтобы убедить его, тогда этот человек станет крайне важным министром.».

Я посмотрел на Вэй Гуаня. Он выглядел обычно, седина пробилась на обоих висках. Он обладал тем, что редко можно было увидеть у других. - естественным балансом. Он действительно подходил для того, чтобы управлять всем чиновничеством. Что касается Чжэн Ся, у него было квадратное лицо и большие уши. Его глаза были похожи на далекие звезды. Хотя ему было всего тридцать лет, его каждое движение было наполнено спокойным, внушающим благоговением, величием. Только этих двоих было достаточно, чтобы полностью превзойти всех чиновников Южного Чу. Таким образом, становление Великого Юна гегемоном Центральных Равнин было неизбежным и ожидаемым.

Ши Юй продолжил: «Человек рядом с наследным принцем - младший наставник наследного принца Лу Цзинчжун. Хотя этот человек внешне ничем не примечателен, он чрезвычайно хорош разбирается в эссе и правовой системе. В результате он был назначен младшим наставником. Однако, хотя внешне этот человек кажется честным и тактичным, его ум на самом деле хитёр и коварен. Он является самым важным советником при наследном принце. Из-за него мы понесли много потерь.».

Я посмотрел на Лу Цзинчжуна. В настоящее время он был моим самым большим врагом. Смотря, я мог заметить, что его внешность действительно была ничем не примечательна. Однако цвет его кожи был несколько чрезмерно бледным. Его глаза были полуприкрыты, казалось, будто он недосыпал. Пока я оценивал его, Лу Цзинчжун, похоже, что-то

почувствовал, и его глаза широко распахнулись. Когда он посмотрел на меня, они были наполнены холодным электричеством. Я поспешно опустил голову и почувствовал, как холодный и сильный взгляд пробегает мимо меня.

Ши Юй, кстати, улыбнулся ему. Увидев, что это был Ши Юй, Лу Цзинчжун казалось, успокоился. Издалека он поднял чашку и выпил за здоровье. Ши Юй слегка улыбнулся и поднял чашку. Они выпили содержимое своих чашек одним глотком.

Только после того, как Лю Цзинчжун отвёл взгляд, я тихо произнес: «Этот человек действительно не обычный. Огромное спасибо брату Ши за то, что он помог мне избежать неприятностей.».

«Он и я старые противники. Таким образом, он не примет вас во внимание», - спокойно ответил Ши Юй. «Послушай, этот человек, пьющий за Императора, - герцог Вэя, Чэн Шу. Этот человек однажды спас жизнь императора. Хотя его военные способности довольно заурядны, он удачливый генерал. Если он победит, победа будет сокрушительной. Если он проиграет, он каким-то образом сможет отступить со всей своей армией. Кроме того, он мало заботится о богатстве и подчеркивает справедливость и праведность, а также любит заводить друзей. Человеком, которого больше всего уважают гордые солдаты и героические генералы Великого Юна, скорее всего, является принц Юна. Тем не менее, самым приятным человеком является Чэн Шу. Если он хочет что-то сделать, он не потребует официальной утверждающей документации от Министерства Войны, просто нуждаясь в обычном письме. Никто не посмел бы не отметить этого. Он действительно глубоко уважает Его Императорское Высочество и ранее неоднократно защищал Его Императорское Высочество. Хотя он не признает наследного принца, наследный принц ничего не может с ним поделать из-за его популярности, пользы и доверия Императора. Этот человек также полностью предан Императору. Маловероятно, что он поможет Его Императорскому Высочеству. Однако, если Его Императорское Высочество взойдёт на трон, он, безусловно, будет благосклонно относиться к нему.».

Я посмотрел на томное и ленивое лицо этого человека. Хотя его выражение было несколько грубым, его язык тела представлял доступность и теплоту. Хотя он уже достиг пятидесяти лет, его волосы и борода все еще были черными, и в его глазах не было намека на усталость. Увидев его тост, Ли Юань улыбнулся и поднял свою чашку, отношения между сувереном и его подданным были радостными и гармоничными. Конечно, он был необычным человеком.

«В настоящее время наши войска Великого Юна разделены на четыре фракции», - добавил Ши Юй. «Четыреста пятьдесят тысяч воинов под командованием Его Императорского Высочества, принца Юна, являются самой большой силой. Многие из нынешних, знаменитых генералов в армии служат под командованием Его Императорским Высочеством. Теперь, по большей части, они размещены на стратегических позициях за пределами столицы. Поэтому вы их не встретили.

«Помимо этого, принц Ци имеет силу двухсот тысяч солдат, а у принца Цина - сто тысяч солдат. Хотя эти войска не так хороши, как у принца Юна, они все еще элита.

«Оставшаяся большая фракция - клика Цинь-Чэн. Цинь И, генерал, который умиротворяет отдаленные земли, и герцог Вэя, Чэн Шу, совместно контролируют сто пятьдесят тысяч имперских гвардейцев и двести тысяч пограничных войск. Другими словами, они являются генералами, обладающими наибольшим доверием Императора и используемыми Императором в качестве защитного талисмана для подавления и сдерживания всех принцев.

«В настоящее время из трех принцев, принц Цина не имеет права бороться за право наследования, в то время как принц Ци и его Императорское Высочество несовместимы, как масло и вода. С Цинем и Чэном, командующими армией в триста пятьдесят тысяч, положение императора столь же устойчиво, как и гора Тай.».

Я посмотрел на начальника военных чиновников Цинь И. Внешне он выглядел культурным и красивы, волосы и борода - цвета пепла. Он почти казался культурным учёным. Однако, увидев его стойкость и внутренний стержень, а также его способность говорить весело и остроумно,

можно было сказать, что он был впечатляющим стареющим тигром. Неудивительно, что он был генералом, на которого наиболее сильно полагался Император.

«Суйюнь, посмотрите туда», - сказал Ши Юй в это время. «Хотя этот человек не знаменит, вам лучше хорошенько его запомнить. Он является служителем Императорского секретариата, Цинь Уци. Обычно этот человек только лояльно выполняет свои обязанности. Однако он пробыл в Императорском секретариате девять лет. Из указов Императора, шестьдесят семьдесят процентов являются его. Более того, вы должны помнить, что жена принца Ци, Цинь Чжэн, является его старшей дочерью.».

Я вздрогнул. Глядя на этого утонченного учёного, я мягко спросил: «Возможно ли, что этот человек связан с сектой Фэнъи?».

Ши Юй улыбнулся и ответил: «Суйюнь действительно проницателен. Как сообщается, этому человеку была проявлена большая доброта мастером секты Фэнъи в молодости. Поэтому он всегда был благодарен и стремился отплатить добротой.».

Я запомнил внешность этого человека. Затем я мягко сказал: «Поскольку я видел всех людей, которых мне нужно было увидеть, это была стоящая поездка. Брат Ши, в момент, когда банкет закончится, я уйду первым. Завтра и на следующий день я намерен хорошо отдохнуть. Что насчет тебя?".

«Боюсь, что вы не сможете отдохнуть», - с загадочным лицом признался Ши Юй. «Начиная со второго дня Нового года, будет большое веселье».

Я посмотрел на него несколько глупо. Он улыбнулся и объяснил: «В этом году духи Императора хороши. После обеда на банкете он издал указ о проведении соревнования в военных навыках за пределами Алых Птичьих Ворот. Каждому представителю Великого Юна, находящемуся на четвертом месте или выше, или детям аристократических семей, в том случае, пока они моложе тридцати лет, разрешено регистрироваться и участвовать в конкурсе. Победителей Император намеревается наделить великолепными награды. Я слышал, что конкурс делится на три части - скачки, стрельба из лука и борьба. Если вы победите в одном из конкурсов, вы сможете воздать честь своим предкам. Учитывая размах события, разве вы не захотите взглянуть?».

«Пожалуй, это хороший повод», - ответил я со смехом. «Я должен обязательно взглянуть. К сожалению, я не хорош в скачках, стрельбе из лука или боевых искусствах. Я не смогу участвовать в конкурсе.».

«Новость об этом уже давно распространилась. Похоже, вы не уделяете достаточного внимания внешним вопросам», - сказал Ши Юй, тоже смеясь. «На этот раз все министры при дворе, крупные и мелкие, и простые люди Чан'аня начали делать ставки. Список зарегистрированных уже известен всему миру. Генерал Чэн, герцог Вэя, лично контролирует ставки. Этот старик невероятно честен. Конечно, некоторые крупные казино в Чан’ане также открыли ставки».

Я криво усмехнулся и ответил: «Хотя я и могу сделать ставку, я не владею ни стрельбой из лука, ни боевыми искусствами. Более того, я также не знаком с конкурентами».

«Кого вы боитесь, меня?», - Спросил Ши Юй с усмешкой, продолжая: «Если мы рассмотрим тех, кто лучше всего понимает этих конкурентов, если принц Юна считает себя вторым, тогда нет никого, кто посмел бы считать себя первыми. Мы проследим, чтобы вы не проиграли. На этот раз есть три человека, которые являются популярными кандидатами. Один из них - четвертый сын премьер-министра Вэя, Вэй Ин. В настоящее время он занимает должность служителя Министерства Кадров. Как сообщается, в этом году он может быть назначен на должность управляющего Министерством Кадров. Хотя он является гражданским должностным лицом, он также является опытным всадником. У премьер-министра Вэя во владении есть великолепная лошадь из Ферганы. Поэтому он самый вероятный кандидат на победу в скачках».

«Другой - второй сын Великого Генерала, который умиротворяет отдаленные земли, Цинь Цин. Он является генералом С Силой Тигра Великого Юна и наследует навыки стрельбы из лука

своей семьи. Среди молодых высокопоставленных офицеров Великого Юна он самый выдающийся.».

«Последний является сыном главного министра Министерства Церемоний Сяхоу Ланя, Сяхоу Юаньфэн. Этот человек считается самым красивым человеком в Чан’ане и сравним с Пань Анем и Сун Юй. Его боевые искусства очень сильны. В настоящее время он является императорским телохранителем второго ранга и является вице-руководителем дворцовой стражи и является любимым телохранителем императора. Сообщается, что боевые искусства этого человека являются глубокими и мистическими, и он является самым сильным экспертом среди молодых императорских телохранителей дворцовой стражи. Однако неясно, кто его мастер.».

Я легко заметил: «Как и ожидалось, у Великого Юна много выдающихся талантов».

Увидев, что я был несколько недоволен, Ши Юй не смог понять, чем это было вызвано перестал говорить. Подумав об этом, он понял, что я, должно быть, вспомнил о лености гражданских чиновников и легкомыслии военных чиновников Южного Чу. Но он также знал, что он не мог говорить об этом и мог только изменить тему. Он начал представлять мне некоторых других чиновников.

Когда мы переговаривались шёпотом, со стороны к нам обратился тихий голос. Я поднял голову и оглянулся, увидев, как принц Ци подошёл с молодым чиновником. Мы с Ши Юем поспешно поднялись на ноги. Прохаживаясь перед нами, Ли Сянь спросил: «Все чиновники пируют. Прямо сейчас они взаимно обмениваются тостами. Почему же вы двое ведёте приватную беседу?».

«Ваше Императорское Высочество, майор Цзян только недавно приехал в Великий Юн», -спокойно объяснил Ши Юй. «Он не знаком с делами двора. Поэтому этот подданный вводил его в курс дела. Кроме того, мы принадлежим к низшим рангам. Как смеем мы вести себя нагло? Вэй дарен, этот человек Цзян Чжэ, Цзян Суйюнь, новый майор резиденции Маршала Небесных Стратегий... Суйюнь, это Вэй Ин, Вэй Дарен. Он был чжуанъюанем императорского экзамена Великого Юна в двадцать первом году Увэй, восьмом году шестидесятилетнего цикла. В настоящее время он является служителем Министерства Кадров.».

Я медленно поклонился и выразил уважение. Я заметил, что Вэй Ину было около двадцати пяти или двадцати шести лет, как и мне. Взгляд этого человека был деликатным и располагающим, выражение его лица было элегантным и неспешным. В его манерах можно было заметить некоторую утончённость. Хотя он был сыном богатого и знатного рода и был молодым дворянином, не было ни единого следа высокомерия или заносчивости, в результате чего у людей складывалось благоприятное впечатление при встрече с ним в первый раз.

Вэй Ин раньше слышал от принца Ци, что Цзян Чжэ, Цзян Суйюнь, уже поклялся в верности Великому Юну, и в настоящее время также находился в Зале Нектара. Поэтому ему стало любопытно, и он попросил принца Ци представить его. Три года назад, когда он сдал имперские экзамены как чжуанъюань, он был, естественно, безумен от восторга. Но он часто слышал, как люди говорили, что, если говорить об литературных способностях, то лучшими были люди из Цзяннаня. И среди них лучше всех был чжуанъюань шестнадцатого года эпохи Сяньдэ Южного Чу, семнадцатого года эпохи Увэй Великого Юна, чжуанюань четвертого года шестидесятилетнего цикла, Цзян Чжэ. Литературные способности этого человека были выдающимися и лучшими в Южном Чу. Его стихотворение «Воспоминания под луной» было известно во всем мире. Одной песни «Танец кавалерии» было достаточно, чтобы заставить короля Шу совершить самоубийство. Он долго считался самым талантливым учёным Южного Чу. И лишь из-за того, что он заболел и был прикован к постели после вторжения Сычуаня, его стихи и эссе постепенно стали редкостью. Вэй Ин когда-то скопировал все стихи и эссе, которые он смог собрать. Часто он читал их с восхищением. Сегодня, увидев Цзян Чжэ, Вэй Ин внезапно понял, что репутация этого человека была полностью оправдана и заслужена. Хотя этот человек, всего на год или два старше его, был несколько худым, и его внешность была не

такой изящной, но из-за его спокойной и сдержанной манеры, его нежного и, тем не менее, безразличного темперамента, Вэй Ин почувствовал уважение.

Вэй Ин шагнул вперед и поклонился в приветствии. Он сказал: «Я давно слышал, что талант брата Цзяна в не имеет себе равных в наши дни. Встретив вас сегодня, могу сказать, что это действительно так. Младший ученик, Вэй Ин, приветствует господина.».

Я был слегка тронут. Удивительно, но этот сын премьер-министра был таким же сдержанным и скромным, как и его внешность. Я вежливо ответил: «Я лишь тот, кто беспечно проживает остаток своих дней, я не осмеливаюсь принять вежливость Вэй дарена. Поскольку дарен - это великий чжуанъюань, ваша эрудиция естественно не обычна. Если представится возможность, я хотел бы попросить дарену направить меня.».

Вэй Ин счастливо ответил: «Вэй Ин не сможет поблагодарить брата Цзяна достаточно, если вы готовы поделиться своими полезными учениями. Если в будущем выдастся свободное время, Вэй Ин лично нанесёт визит.».

Пока мы взаимно обменивались любезностями, Ли Сянь потерял терпение. Первоначально он считал, что ученые склонны унижать друг друга, думая, что Вэй Ин пришел с намерением насмехаться над Цзян Чжэ. К его удивлению, эти двое вели себя как хорошие знакомые. Это было плохо. Его разум работал быстро, и он тут же приказал: «Цинь Цин, подойди сюда ненадолго!».

Молодой генерал ответил и подошел. Я внимательно посмотрел. Внешне молодой генерал несколько напоминал Цинь И. Единственное различие заключалось в том, что у него были более широкие плечи и более длинные ноги, он был выше. Он не разделял поведение своего отца ученого генерала. Похоже, он хорошо знал с принца Ци, поскольку он улыбнулся и спросил: «Ваше Императорское Высочество, по какой причине вы меня искали?».

Принц Ци указал на меня и сказал: «Этот человек тот, кто замучил короля Шу до смерти, Цзян Чжэ, Цзян Суйюнь. Разве вы не говорили, что хотите встретиться с ним?».

Цинь Цин взглянула на меня, в его глазах промелькнула насмешка. Внезапно он произнес громким голосом: «В прошлом песня Цзян дарена «Танец кавалерии» заставила короля Шу совершить самоубийство. Вы, наверное, не думали, что сегодня вы сами преклоните колено и сдадитесь, верно?».

Его голос был громким и ясным, заставив весь Зал Нектара замолчать. Все сосредоточились на нас.

Цвет лиц Ши Юя и Вэй Ина изменились. Однако, под взглядом тысяч смотрящих глаз, у них не было возможности высказаться, чтобы помочь мне. Моё выражение оставалось неизменным, полностью спокойным. Ясным голосом я ответил: «Король Шу потерял и оплакивал свое государство. Естественно, что он умер вместе с ним. Хотя Цзян Чжэ написал песню, что проводила его, это потребовало, чтобы король Шу испытывал чувство стыда. Только тогда это стало сказкой, которая захватила воображение. Король Южного Чу - любимый зять Его Императорского Величества. Их дружеские отношения так же близки, как у отца и сына. Я никогда не слышал, чтобы отец наказывал своего сына самоубийством. Более того, как подданный, я неоднократно давал верные и искренние советы и за это увольнялся с должности. Кроме того, с древности до сих пор единственным, кто убил себя ради своего государя и его государства, является Цюй Юань. Однако король Южного Чу в настоящее время жив. Если бы король погиб, и если бы Цзян Чжэ умер за него, то вполне вероятно, что мое имя вошло бы в анналы истории, но мой Царь считался бы неумелым и некомпетентным, как король Хуай Чу. В результат, унижение моего Короля, это не то, что этот подданный сделал бы для поднятия своего престиж. Более того, если бы мой король был королем Хуаем Чу, то разве это не означало бы, что генерал считает, что его Императорское Величество является королем Хуэй Циня? Династия Цинь пала лишь после двух поколений. Интересно, сколько поколений генерал желает, чтобы простоял Великий Юн?".

Услышав мои слова, цвет лица Цинь Цин стал пепельным, а восхищение Вэй Ин было ясно выражено на его лице. Ши Юй опустил голову, хихикая. Глаза Ли Сяня были полны злости и зависти. Пока мы были неподвижны, кто-то зааплодировал.

Когда мы все повернулись, чтобы посмотреть, то увидели, что аплодировал именно Ли Юань. Все сразу же успокоились. В этот момент принц Юна был рядом с императором. Со смехом он заявил: «Цинь Цин, тебе досталось больше всех. Имперский Отец, это самый талантливый ученый Южного Чу, Цзян Чжэ. Цзян Чжэ, почему ты не выражаешь своё почтение Его Императорскому Величеству?».

Я спокойно шагнул вперед и отдал должное уважение, ни недостаточное, ни чрезмерное. Ли Юань улыбнулся и сказал: «Хорошо, мы давно слышали о твоем таланте. Мы очень рады, что вы смогли отречься от темноты и найти свет. Я слышал, что принц Юна сказал, что ваше здоровье слабо, и вы часто прикованы к постели. Если бы не это, мы хотели бы, чтобы вы служили секретарем в Имперском Секретариате, помогая нам разрабатывать указы».

Я недвусмысленно заявил: «С юных лет, этот подданный была крайне хрупок и слаб. Раньше, во время службы в армии, этот подданный заразился болезнью. Хотя этот подданный восстановился, первопричина все еще остается. Его Императорское Высочество, принц Юна, заметил слабость этого подданного и держит меня подле себя, чтобы присматривать за мной. Это милосердие Его Императорского Высочества, а также большая честь для этого подданного.».

Ли Юань стал еще счастливее, заявив: «Хорошо, это также рассказ, что поражает воображение. Вы не должны обескураживать слова генерала Цинь. Тщательно и правильно выполняйте свои обязанности. Мой Великий Юн не будет несправедливо относиться к добродетельным талантам со всего мира.».

Я еще раз поклонился. Ли Юань махнул рукой, показывая мне, что я свободен. Принц Юна также воспользовался возможностью, чтобы последовать за мной и попрощался с ним. Потянув меня, принц Юна подошел к Цинь Цину. Он сказал: «Генерал Цинь, майор Цзян, вы оба - молодые элиты. Вы не должны иметь взаимной враждебности. Позвольте этому принцу взять на себя ответственность и примирить вас.».

Цинь Цин первоначально вспыхнул от гнева, но, услышав призывы Ли Чжи, он воспользовался возможностью выкрутиться, извинившись перед мной. Я вежливо ответил ему надлежащим образом.

В этот момент кто-то позади меня рассмеялся и сказал: «Хорошо, я наконец смог увидеть, как брат Цинь извинился».

Мы повернулись и посмотрели. Говоривший был молод и красив. Этому юноше было не более двадцати двух или двадцати трех лет. Его внешность была несравненно тонкой и красивой, сродни Сунь Юю и Пань Аню. Кроме того, он был высок и казался таким же элегантным, как нефритовое дерево. Весь человек казался таким же изысканным, как нефритовая статуя. Этот человек сначала засмеялся, прежде чем продолжить: «Какой хороший одарённый учёный из Южного Чу, вы действительно восхитили меня, Сяхоу Юаньфэна». Закончив речь, он шагнул вперед и низко поклонился. Ни недостаточно, ни чрезмерно, я вернул любезность, улыбаясь, ничего не говоря.

В это время почти всё внимание было сосредоточено на нас. Принц Юна, принц Ци, Вэй Ин, Цинь Цин и Сяхоу Юаньфэн, все были всеми людьми, способными привлечь общее внимание. Теперь, когда они все стояли вместе, казалось, что в одно мгновение, весь блеск и сияние в Зале Нектара собрались здесь. Тот, кто приковал к себе всеобщее внимание этих министров, был человек, стоявший рядом со всеми этими выдающимися талантами Великого Юна, Цзян Чжэ. У меня не было ни статуса, ни ослепительной внешности, я не вёл угрожающе и не производил грандиозного впечатления. Тем не менее, я чудесным образом оставил глубокий след в сердцах. Этот след навевал мысли о приятном деревенском пейзаже. Независимо от силы блеска и

сияния других, они не могли скрыть спокойной и простой элегантности ясной весны посреди леса.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/2189/149741