Готовый перевод Harry Potter: Last Chance / Гарри Поттер: Последний шанс: Глава 27

Петунья Дурсль испуганно ойкнула, когда в ее почти стерильной прихожей с легкими хлопками материализовались трое волшебников, одним из которых был ее племянник.

— Не передумал? — с надеждой спросил один из них Гарри.

— Нет, — помотал тот головой.

— Тогда мы заберем тебя первого сентября утром, — вмешался второй.

— Буду ждать.

Первый вздохнул и повернулся к застывшей в дверях Петунье:

— Миссис Дурсль? Я Сириус Блэк, крестный Гарри. К сожалению, ему пришлось вернуться к вам на неделю, оставшуюся до конца каникул. Очень надеюсь, — с нажимом произнес он, — что вы будете хорошо к нему относиться. Пиши мне каждый день, — улыбнулся он крестнику.

— Обязательно, — кивнул тот.

Они втроем поднялись на второй этаж в маленькую спальню, левитируя перед собой сундук Гарри.

— Не понимаю, — морщился Сириус, — почему ты захотел вернуться сюда!

— Мне надо подумать, — в десятый раз повторил Гарри.

— И мозговая деятельность активизируется у тебя именно здесь? — чуть насмешливо спросил Люпин.

— И это тоже, — таинственно улыбнулся Гарри.

Не мог же он сказать, что ему надо поговорить со своим будущим «я», а сделать это незаметно в переполненном доме крайне затруднительно.

— Тогда мы пойдем?

— Ага, — кивнул Гарри. — До встречи.

Сириус и Ремус, улыбнувшись на прощание, аппарировали.

Гарри посмотрел на часы: почти девять вечера. Дядя, видимо, смотрит телевизор в гостиной, вот и не заметил его возвращения, а Дадли либо гуляет, либо играет в стрелялки в своей комнате. Вот сюрприз им завтра будет…

Гарри перевел взгляд на перстень, размышляя, воспользоваться им или же пораскинуть мозгами и найти другой способ связаться с Гарри-из-будущего. Только как? Разве что через маму… А это мысль!

Он сосредоточился на образе матери, зовя ее.

— Гарри? — Лили выглядела взволнованной. — Что-то случилось? Почему ты здесь?

— У нас с Дамблдором состоялся «тяжелый разговор». Я не хотел бы рассказывать одно и то же дважды, так что не могла бы ты позвать того Гарри? Или передать ему, чтобы пришел завтра.

— Я вам что, посыльная? — шутливо проворчала Лили. — Сейчас сделаю, — и она растворилась в тени.

Гарри присел на кровать, дожидаясь ее. Все-таки ему и вправду надо было подумать. Что-то в разговоре с Дамблдором насторожило его, но он никак не мог уловить, что именно. Мысль крутилась где-то рядом, дразня и не даваясь в руки.

Лили вернулась через пару минут и сообщила, что тот Гарри зайдет завтра с утра, потому что сейчас ему надо идти в больницу к Лонгботтомам. Гарри вздохнул и ушел в душ и переодеваться. Когда он вернулся в комнату, Лили все еще была там, листая его школьные конспекты по зельям.

— Не могу представить Северуса в роли преподавателя, — смешливо фыркнула она.

Гарри удивился:

— Ты с ним знакома?

— Конечно, — кивнула Лили. — Мы учились вместе, да и до поступления в Хогвартс общались.

— Что? — поперхнулся Гарри.

— Он жил неподалеку от нас.

Они проговорили почти полночи. Сначала речь шла о Снейпе, а потом переключились и на других преподавателей и школьные темы. Гарри узнал, что его мать Шляпа хотела отправить в Рейвенкло, а сам рассказал ей, что его собирались отправить в Слизерин. В глубине души он боялся, что Лили осудит его за это, но она лишь рассмеялась и невинно поинтересовалась, не пожалел ли он о своем решении идти в Гриффиндор.

Проснувшись следующим утром, Гарри обнаружил в комнате свое будущее «я». Тот сидел за письменным столом и читал какую-то книгу.

— Доброе утро. Что читаешь? — зевнул Гарри.

— Трансфигурацию. И тебе, кстати, советую, тогда сможешь стать анимагом.

— Что? — сон как рукой сняло.

— Не знал? — хмыкнул Гарри-из-будущего. — Анимагия — одна из ветвей трансфигурации, самая сложная. Отец с Сириусом стали анимагами в пятнадцать, так что у тебя есть все шансы.

— А ты? — полюбопытствовал Гарри. — Ты во сколько стал анимагом?

— В двадцать пять или двадцать шесть, не помню точно.

— И какая же у тебя… в смысле, у меня анимагическая форма?

— Ворон, — гордо откликнулся Гарри-из-будущего. — Так что повторюсь: изучай трансфигурацию и сможешь летать без метлы. А пока выкладывай, что там у вас вчера случилось.

Гарри сразу помрачнел и начал рассказ.

— Впечатлен, — поднял брови Гарри-из-будущего. — Значит, ребята, не зная реакции родителей на такое шокирующее известие, встали на твою сторону?

— А что, — настороженно ответил Гарри, — в твоем случае они вели себя по-другому?

— В моем случае была другая ситуация. Но, нет, они тогда тоже встали на мою сторону. И, Гарри, — серьезно посмотрел он в глаза своему прошлому «я», — они действительно шли со мной до конца, когда я ушел от Дамблдора.

— Ты, — голос сел от напряжения, — никогда не говорил об этом.

— Я не мог, — прикрыл глаза Гарри-из-будущего. — Но Дамблдор поступил со мной очень… нехорошо. И я постараюсь, чтобы в этот раз тебе не пришлось проходить через подобное.

— Да что он тебе сделал?! — воскликнул Гарри.

— Не могу рассказать сейчас, просто не могу. Для меня это было ударом, потому что я верил ему во всем, а он… В общем, не сейчас.

Гарри мрачно задумался. Дамблдор — оплот света и добра — открывался ему совершенно с другой стороны. Нет, он не злой, а… обычный. Обычный человек, совершающий ошибки и низкие поступки. Не идеал. Не Добро.

— Что так хмуришься? — вернул его к действительности голос Гарри-из-будущего, который вновь звучал привычно оптимистично. Даже чересчур оптимистично. До неправдоподобного.

Гарри задумался, а о скольком же еще не рассказал ему этот таинственный человек? Он и не он одновременно. И как ему хватает мужества после всего пережитого бороться, идти вперед? И хватит ли ему, Гарри, мужества так же с улыбкой встречать новый день после окончания этой войны? После потерь, если таковые будут?

— Просто у меня такое ощущение, будто я упустил что-то важное во время этого разговора, — Гарри свесил ноги с кровати. — Какая-то мысль крутится в голове, а я никак не могу уловить ее, — он раздраженно взлохматил волосы.

— Ну, думай, — хмыкнул Гарри-из-будущего. — У меня вот тоже головная боль: как рассказать Сириусу о рыцарях, при этом уговорив его не сообщать эту новость Дамблдору?

— Насчет того, что сообщит Дамблдору, не переживай: после вчерашнего он вряд ли так же безгранично верит директору, — хмыкнул Гарри. — А насчет рыцарей… Думаешь, он тебе не поверит?

— Не знаю. Если бы Сириус не сбежал в юности из дома, ему бы наверняка рассказали обо всем этом. А теперь…

— Кстати, ты так и не сказал, кто же стал рыцарем после смерти Сириуса.

— Ммм? — Гарри-из-будущего удивленно моргнул. — И правда, не рассказывал. Это Нарцисса Малфой.

— Что? — поперхнулся Гарри.

— Нарцисса Малфой, в девичестве Блэк. Она, к счастью, оказалась в курсе маленькой семейной тайны.

— Но ведь ее муж — пожиратель?

— Пока — да, — согласился Гарри-из-будущего, словно не было в этом ничего особо страшного. — Хотя в данный момент я уже не уверен в этом. Видишь ли, — он сложил руки на столе, — Люциус Малфой присоединился к Волдеморту по двум причинам: во-первых, как он сам мне когда-то признался, он боялся за свою семью. А во-вторых, это я уже сам домыслил, и эта причина кажется мне более вероятной с учетом его характера, он стремился оказаться на стороне сильнейшего. И если бы Волдеморт не сгинул четырнадцать лет назад, то Люциус оказался бы в выигрыше. А сейчас, я более чем уверен, он уже в курсе, что первая попытка его господина вернуться окончилась провалом. Так что, скорее всего, он начнет потихоньку искать пути отступления.

— Ну это сейчас. А тогда? — не сдавался Гарри.

— А тогда Нарцисса перетащила его на нашу сторону.

— А Драко?

— А он один из рыцарей.

— Что?! — вскочил Гарри. — Этот хорек — из наших? Ты упоминал только о Гермионе!

— Ага. Из наших. Причем из светлых. Видел бы ты его лицо, когда Нарцисса сообщила ему об этом!

— Я представляю, — кисло ответил Гарри. У него в голове не укладывалось, что Малфой — Малфой! — хорек, напыщенный осел, будет его соратником.

— Вот поэтому я и не хотел рассказывать тебе о взаимоотношениях с людьми в будущем, — вздохнул Гарри-из-будущего. — Ты ведь оцениваешь его, основываясь на ваших взаимных пакостях, а я оцениваю, зная, что он делал в той войне.

— Наверно, ты прав, — вздохнул Гарри.

Они замолчали. Мысли Гарри вертелись вокруг открывшихся фактов: Малфой — один из них! Сложно было представить этого избалованного принца, который не упускает шанс подстроить гадость, в роли боевого товарища.

Постепенно мысли вернулись к разговору с директором, и беспокойство, казалось бы, отступившее, накатило с новой силой.

«Ну рассказал он мне, что есть эта пресловутая связь, — размышлял Гарри, — так я об этом и раньше знал. Понадобилось же этой твари разрывать душу на части! Мало того что уничтожает ни в чем не повинных людей, так еще и к Бездне обратился. А я получаю сомнительное удовольствие от пребывания в его голове. Да и кусок Волдеморта таскать в себе… Угораздило же его сделать меня крестражем!..»

И тут в мозгу вспыхнула догадка.

— Дамблдор знал! — потрясенно выдохнул Гарри, вскидывая взгляд. — И про душу, и про крестраж, про все… Знал! Ты ведь поэтому недолюбливаешь его, да? — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Конечно, поэтому! Да как же ему хватает наглости говорить мне о безопасности, зная, что он отправит меня на смерть в конце?!

— Гарри!

— Естественно, мне надо сидеть дома, — нервно рассмеялся Гарри, — чтобы не попасть под какую-нибудь шальную Аваду, ведь тогда все полетит к чертям…

— Успокойся! — прикрикнул Гарри-из-будущего. — Хватит истерить.

— Поэтому, да? — Гарри успокоился так же внезапно, как разбушевался.

— Не совсем.

— Что…

— Не перебивай! — властно велел Гарри-из-будущего. — Да, Дамблдор действительно знает. И тогда знал. И предполагал, что я должен буду умереть, наверно. Точно не знаю — в голове у директора не бывал. Но к тому времени, когда наступил решающий момент, я уже знал обо всем этом. И, отвечая на твой вопрос, это не главная причина, по которой я не доверяю директору. Понимаешь, — уже мягче продолжил он, — ты сейчас видишь мир черно-белым: это добро, а это зло; это правильно, а это неправильно. Но на самом деле каждый поступок можно рассматривать как минимум с двух точек зрения. Дамблдор решил, что можно пожертвовать жизнью одного человека ради спасения тысяч. И его, в принципе, можно понять: если бы мне тогда рассказали обо всем, я бы тоже выбрал спасение тысяч. В его поступке отвратительно то, что он лгал, или недоговаривал, или запутывал… Но он думает, что действует во имя всеобщего блага.

— Ты оправдываешь его? — неверяще прошептал Гарри.

— Я лишь хочу, чтобы ты поставил себя на его место: как бы ты поступил?

— Я… — Гарри сглотнул. — Наверно, я постарался бы спасти как можно больше людей. Но я бы не стал врать, не стал бы использовать человека, который верит мне! Это… это низко, — убито закончил он.

Мир в этот раз не перевернулся, но основательно пошатнулся.

http://tl.rulate.ru/book/99979/3408166