Готовый перевод The Forgotten Daughter / Забытая дочь: Глава 2

Июнь 1998 года. Суррей, Англия.

Весть о гибели Лили и Джеймса дошла до Посейдона слишком поздно, спустя долгие годы. Сначала он полагал, что и его дочь погибла вместе с ними. Лишь слухи, донесённые одной из самых верных нереид, а также самой Гекатой, внушили ему надежду. 31 октября 1989 года, действуя по пророчеству, составленному с учётом маленькой Мелинды Поттер, нынешний Тёмный Лорд магических сообществ убил Лили и Джеймса. Но когда он попытался уничтожить Мелинду смертельным проклятием, оно отскочило и вырвало его душу из тела. Неприятный шок: его дочь выстояла перед одним из самых тёмных и смертоносных магических заклинаний, когда-либо созданных, - заклинанием, которое не подвластно даже полубогам. Гордость и тревога одновременно терзали Посейдона.

Гектата призналась, что благословила Мелинду не только на магию, но и как своего потомка. Она безмерно любила свою правнучку - Лили была внучкой её любимой дочери, и к ней Геката также была благосклонна. Именно это, а также то, что Мелинда была дочерью Посейдона, и самопожертвование Лили спасли её. Но даже в годовалом возрасте Мелинда была сильна. Её собственная магия и божественная кровь усилили жертву Лили.

Прошёл год, и всё это время Посейдон искал Мелинду. Он не мог вырастить её в Атлантиде, но хотя бы обеспечить её безопасность - это было в его силах. Сочетание благословения Гекаты, собственной магии Мелинды и семьи, в которой она жила, защищало её от чудовищ. Англия, хоть и считалась относительно безопасной для полубога, всё же таила в себе опасности, а с таким запахом, как у Мелинды, она могла привлечь внимание монстров.

Сестра и зять Лили, какими бы ужасными они ни были, хотя бы скрывали запах Мелинды. Они так стремились казаться "нормальными", что их аромат мог легко перебить даже самый сильный полубожественный запах. Именно это и привело Посейдона в Англию в середине июня, всего за год до того, как Мелинда должна была поступить в школу, которую Геката вдохновила четырёх волшебных полубогов построить более тысячи лет назад.

Посейдон никогда не беспокоился о том, чтобы следить за ведьмами и волшебниками, даже когда Олимп располагался в Англии. Он знал имена основателей: Салазар Слизерин, сын Гекаты; Годрик Гриффиндор, сын Зевса; Хельга Пуффендуй, дочь Аполлона; и, наконец, Ровена Когтевран, дочь Афины. Он был почти уверен, что школу называли Хогвартсом. Правда, не многие полубоги обладали магическими способностями, если только они не были детьми Гекаты или прямыми потомками. Но большинство из них не пользовались палочками, насколько он знал. Мелинда была бы первой за долгое время, по крайней мере, если говорить о ребёнке Большой Тройки.

— Странная девочка, — услышал он слова женщины, проходившей мимо него в парке. — Она никогда ни с кем не играет. Просто сидит на этих качелях почти все дни.

Посейдон слегка повернул голову, замедляя шаг, чтобы уловить остальную часть сказанного. Пожилая блондинка, которая заговорила первой, обращалась к более молодой брюнетке с коляской.

— Кто? — спросила брюнетка.

— Девочка Поттеров, племянница этих ужасных Дурслей.

Как только они оказались на расстоянии слышимости, Посейдон улыбнулся и остановился. Дурсли — не очень распространённая фамилия, и он знал из того, что Лили рассказывала ему, что это замужняя фамилия её сестры. Вероятность того, что в семье Дурслей есть ещё одна племянница по фамилии Поттер, была невелика. Это должна была быть Мелинда.

Конечно, на пустой детской площадке на Магнолия Кресент на качелях сидела маленькая девочка. Она была слишком маленькой для своего возраста. Ей должно быть почти десять, но она едва выглядела на восемь. Худенькая, в мешковатой одежде, которая явно была ей не по размеру. Рубашка выглядела так, будто на ней сидел кит, а юбка держалась на поясе и напоминала нечто из шестидесятых или семидесятых. Единственное, что, казалось, подходило ей, — это маленькие белые туфли-платье и носки, но и они выглядели по крайней мере на один размер больше.

Волосы Мелинды были темно-каштановыми, светлее, чем когда она была совсем маленькой. Возможно, из-за воздействия солнечного света, но Посейдон также мог различить пурпурно-красные блики, пробивающиеся сквозь них благодаря этому солнечному свету. Её глаза были опущены к земле, но Посейдон уже знал, какого они цвета. Ярко-зелёные, временами похожие на изумруд, выловленный из моря, — так говорила сама Лили. Кожа Мелинды была загорелой, едва ли светлее его собственного бронзового оттенка. Черты лица были резкими, немного слишком резкими из-за того, что она так плохо питалась, но, когда Посейдон подходил ближе и она смотрела вверх, он мог сказать, что у неё любопытная натура, лицо в форме сердца и глаза (по форме и частично по цвету) её матери. В остальном она была похожа на него, только женского пола.

— Привет, — сказал Посейдон, а затем указал на качели рядом с ней. — Можно я здесь посижу?

Мелинда наклонила голову на одну сторону, и её волнистые волосы немного рассыпались, оставив ему возможность увидеть не только довольно ироничный шрам от молнии на лбу, но и синяк вдоль правой скулы. Посейдон сдержал себя, чтобы не разозлиться, и, когда она кивнула, он сел, отводя взгляд от синяка на её щеке. После этого ему придётся навестить Дурслей: он мог сказать, что синяк должен был появиться у одного из них. Он был слишком заметным и большим, чтобы быть чем-то другим.

— Спасибо, — сказал он.

Он был несколько обеспокоен тем, что его дочь молчит, но вместо этого она просто смотрела на него так, что он чувствовал себя головоломкой, которую препарируют. Это заставило его задуматься, не состоит ли она в ещё более отдаленном родстве с Афиной.

— Как тебя зовут? — спросил Посейдон.

— Моя тетя говорит моему кузену не разговаривать с незнакомцами, — наконец сказала она, её голос был таким мягким и тихим, что он чуть не подпрыгнул.

Посейдон моргнул, вскинув бровь на маленькую девочку.

— Она говорит твоей кузине, но не тебе?

Мелинда опустила взгляд, её глаза потемнели и, если он не ошибся, наполнились влагой. Посейдон хотел бы рассказать ей всё сейчас, но он знал, что это было бы слишком опасно даже с учетом того, что её так тщательно оберегают.

— Тетю Петунию не волновало бы, если бы со мной что-то случилось, она заботится только о Дадли, — покорно сказала Мелинда. — Она была бы счастлива, что я разговариваю с тобой.

Она ни разу не упомянула о своем дяде, но закончила свое высказывание тем, что вызывающе подняла подбородок. Она улыбнулась, но не той улыбкой, которую должен носить ребёнок.

— Меня зовут Мелинда Перл Поттер, — произнесла она с такой гордостью, что Посейдон невольно улыбнулся ей в ответ. — Ты всегда представляешься полным именем, Мелинда?

Она кивнула с энтузиазмом. — Угу, я не знала своего имени, пока не пошла в начальную школу. Поэтому мне нравится, чтобы все его знали.

Он хихикнул. — Ну, меня зовут Посейдон Эванс, — ответил он, используя девичью фамилию Лили. Он решил, что ее родственники нечасто упоминают Лили, чтобы она могла уловить связь, а даже если бы и уловила, то Эванс — распространенная фамилия.

— Посейдон? — переспросила она, широко раскрыв глаза. — Как бог моря? Я как-то читала книгу о богах, она была очень интересная, и я могла бы ее прочитать! Тетя Петуния и дядя Вернон говорят, что я не умею читать, потому что я урод, но моя учительница, миссис Уайз, сказала, что это из-за дислексии.

Посейдон захихикал, забавляясь ее знанием. В то же время его задело упоминание о ее родственниках. Он никогда не встречался с сестрой Лили, но даже Геката не могла сказать ни одного доброго слова об этой женщине, и он знал, что Геката следит за всеми ее потомками.

— Да, именно так. Моя мать очень любила греческие мифы. Собственно, все мои братья и сестры названы в их честь, — ответил он. — Миссис Уайз права, у меня есть сын чуть младше тебя, у него дислексия и СДВГ. Это совершенно нормально для некоторых людей.

Глаза Мелинды расширились. — У меня тоже это есть, я имею в виду СДВГ. Тот, кто поставил мне диагноз, предложил моим родственникам лекарства от этого, но я не хочу ничего принимать. Я думаю, что это важно для меня, и в любом случае это не имеет значения, потому что мои тетя и дядя все равно ничего мне не купят.

Она прикусила губу, словно сказала что-то, чего не должна была говорить.

— Сколько лет твоему сыну? Как его зовут? Я его знаю?

http://tl.rulate.ru/book/103818/3619190