Готовый перевод The Abandoned Lady Lives in a Dollhouse / Кукольный домик брошенной леди: Глава 2

Дочь жены (часть 2).

Секунды перетекали в минуты, а солнце тем временем уже начало заходить за горизонт. Карета так и не появилась, чем Нерей был очень рассержен.

— Неужели он решил сам сколотить эту несчастную карету?!

Юнона совсем отчаялась. Должно быть, ее мать уже похоронили.

Дрожащим голосом девочка произнесла: "М-мистер Нерей..."

Он придержал Юнону, увидев ее подкашивающиеся ноги.

— Да, миледи?

— Карета...

— Давайте поедем на лошади.

На самом деле дворецкий не был достаточно сильным, чтобы ездить на лошади, но Юнона не смогла отказать.

— Вам будет не тяжело?

— Да, я постараюсь...

До того, как Нерей успел договорить, они услышали цоканье приближающихся лошадей. Дворецкий взглянул на дорогу.

— О, вот и карета...

Юнона потеряла дар речи, когда увидела, как кареты одна за другой стали въезжать в ворота. Самая первая из них принадлежала ее матери. Повозки остановились, и слуги начали суетливо разгружать вещи. Среди них был и тот самый конюх.

— Разве я не просил тебя привезти карету?

Конюх не нашел в себе смелости посмотреть в глаза Нерею: "По пути назад я встретил мисс Лилит, и она сказала, что карет не хватает, так что..."

— Что?!

Снова она. Юнона ни капли не удивилась.

Дверь кареты ее матери плавно открылась, и сладкий голос спросил: "Что там за шум?" Один из слуг подбежал, чтобы помощь женщине спуститься.

— Ах, здесь моя доченька?

Юнона не знала, что у них такие отношения. Она подняла взгляд на ярко улыбающуюся Лилит, женщину с карими глазами и каштановыми волосами. Она была недостойна кареты маркизы.

Лилит подошла к девочки и спросила: "Что же случилось?"

Казалось, ее глаза искрились от счастья.

— Могу ли я попросить тебя кое о чем? — Лилит строила из себя дворянку, но, несмотря на то, что она неловко прикрыла рот рукой, все равно можно было увидеть ухмылку. — Поскольку мы теперь семья, пожалуйста, не злись из-за этого, хорошо?

Юнона не собиралась пропускать это мимо ушей. Она хотела стереть это выражение с лица женщины, заставить ее страдать. Ей уже удалось сделать это с отцом, поэтому с Лилит будет совсем просто.

— С чего бы нам быть семьей?

— А?

Их разговор привлек всеобщее внимание.

Юнона слегка повысила голос. “Ты, простолюдинка, всегда будешь простой любовницей”.

— Что ты сказала? — Уголки рта Лилит начали дрожать.

— Любовница никогда не сможет стать частью семьи. Ты — просто пустое место.— Она произнесла то, что раньше бы и не подумала говорить. Независимо от того, что думал по этому поводу маркиз, Юнона знала, что Лилит не заменит ей мать.

— Даже если ты родишь сына, — глядя на нее, дрожащую от гнева, девочка улыбнулась, — как видишь, мы никогда не станем семьей”

Лилит прикусила губу, уставившись на нее.

— ...Какая же ты жестокая.

Юнона рассмеялась: "Ты единственная, кого сейчас нужно винить."

— Даже если так, разве ты сама не просто кукла, мнение которой ничего не значит? — Озлобленно произнесла Лилит, ее благородный фасад мгновенно разрушился.

Девочка кивнула. "Может быть. Но я все равно посоветовала бы тебе быть осторожной. Неизвестно, как долго продлится ваша любовь."

Лилит, кажется, считала себя чудесным человеком несмотря на то, что работала в борделе.

Неожиданно раздался голос, который Юнона больше всего не хотела слышать.

— Что происходит?

— Ах, Роб!

Маркиз Роберт устремил на них холодный взгляд. Юноне захотелось взбунтоваться еще сильнее.

— Ничего ужасного не случилось, — она улыбнулась Лилит, которая сразу прильнула к маркизу. После смерти матери Юнона перестала бояться отца, — просто нам нужно уволить этих слуг. Они посмели дать все эти кареты любовнице.

— Что?

— Такими темпами честь благородного дома Триш обязательно будет запятнана. Наши слуги не знают даже банальных основ, хотя это и не их вина, ведь мама была освобождена от своих обязанностей.

Как только стало известно о болезни маркизы, маркиз Роберт лишил ее всякой власти над хозяйством, будто бы давно ждал этого.

— Ты...

Осталась одна вещь, которую Юнона хотела сказать отцу: "Конечно, раз вы даже не посетили похороны, слуги точно не вынесут урока, — она сделала реверанс, взглянув на красное лицо отца, — прошу меня простить."

— Дорогой!

Юнона покинула их и с помощью Нерея забралась в карету своей матери. "На кладбище", — сказала она кучеру.

— Да, — кивнул тот.

Юнона разозлила их как и хотела, но она совсем не была этим довольна.

————

На закате дня на кладбище было безлюдно. Юнона стояла, уставившись на клочок земли, где теперь покоилась ее мать.

— Миледи...

— Ах... — Юнона была разбита.

Нерей, держа ее за руку, вытащил платок из кармана и вытер слезы девочки.

— Ненавижу это. Ненавижу плакать, — но она не могла остановиться. Юнона не хотела плакать, ведь для нее это означало признание своего поражения.

— Миледи, это абсолютно нормально.

— Мамочка... — Eе мир был разрушен. Все, что могла Юнона сейчас — это огрызаться на взрослых, а потом плакать в одиночестве. — Я даже не смогла попрощаться с ней...

— Ее светлость обязательно будет ждать Вас.

— Хнык...

Нерей продолжил ее успокаивать: "Уже темнеет, миледи. Вы можете попрощаться сейчас. Как хорошо, что мы здесь одни."

Юнона осмотрелась. Так как похороны давно завершились, на кладбище, принадлежащем маркизу Триш, на самом деле никого не было.

Всхлипывая, Юнона произнесла слабым голосом: "Все хорошо, я... я в порядке. Нужно прекратить плакать, — ее прощание не имело большого значения, но было то, что она хотела сказать, — мама, пожалуйста, не волнуйся за меня."

— Миледи.

Юнона вытерла слезы платком Нерея. В этот момент подул ветер, и на могилу маркизы приземлился цветок.

Нерей посмотрел на него. "Это маргаритка".

— Маргаритка?

Глядя на цветок с желтым центром и белыми лепестками, он сказал: "Кажется, Ваша мать хочет сказать, что услышала Вас".

— Да...

Дворецкий поднял маргаритку и отдал ее Юноне.

— На языке цветов они означают настоящую любовь.

— Ваааа...! — девочка разрыдалась пуще прежнего.

— Все хорошо. Выпустите все сегодня и будьте сильной завтра.

Юнона прижалась к нему. Одежда Нерея стала мокрой от слез.

Сколько времени прошло, пока они так стояли? Когда она немного успокоилась, дворецкий вложил что-то в руки Юноны.

— Что это?

— Это поможет Вам убрать отек с глаз.

Он дал ей бутылек, наполненный странной жидкостью.

— Странный цвет.

Нерей снял крышку и объяснил: "Это лекарство, сделанное с помощью алхимии."

— Правда? — удивилась Юнона.

— Да, его создал известный алхимик.

Алхимик. Этот титул был как яркая звезда в темном мире дворян и простолюдинов. Юнона, чьи глаза все еще были наполнены слезами, спросила: "...А оно не слишком дорогое?" Она знала, что подобные вещи обычно стоят немало.

Дворецкий пожал плечами: "Не знаю, я получил его в подарок."

Юноне было интересно, кто же его подарил. Она подняла глаза на Нерея, который успокаивающе улыбнулся и сказал: "Закройте глаза. Его нужно применять бережно."

— Спасибо.

Нерей вылил несколько капель себе на руку и нанес их на глаза девочки.

— Так хорошо?

Боль постепенно угасала в тех местах, где было применено лекарство. Область вокруг ее глаз, когда-то воспаленная и болезненная, вернулась в нормальное состояние.

Юнона не могла скрыть удивление: "Они больше не болят..."

— Вот и чудесно.

Дворецкий протянул руку: "Нам пора домой."

Юнона глянула на карету и пробормотала: "Не хочу."

— Перестаньте трусить.

— ...

После такого количества выплаканных слез, ее гнев утих. Осталось только удивление и страх последствий того, что она сделала. Сейчас ей никто не сможет помочь. Юнона считала, что больше не боится отца, но это было совсем не так.

Нерей потрепал ее волосы. Девочка взяла его руку, грубую, но теплую, и приложила к своей щеке.

Он сказал: “Не волнуйтесь. Вы все равно уже ничего не сможете сделать. В таком случае, стоит попробовать воспользоваться ситуацией.”

Юнона кивнула. Все родственники использовали ее в своих целях. Единственным, кто по-настоящему остался не равнодушным, был этот добрый, дружелюбный старый дворецкий.

— Хотела бы я быть мальчиком, — прошептала она. Тогда с ее матерью не обращались бы так плохо, и положение самой Юноны в семье было бы более устойчивым.

— ...Миледи.

Юнона покачала головой, когда глаза Нерея наполнились печалью. “Пойдем”.

По мере того, как кладбище стремительно удалялось, ее воля все более укреплялась.

Для Юноны было невыгодно продолжать так себя вести. Она ненавидела тот факт, что все еще была ребенком. Ей нужно было что-то, чтобы хотя бы на время защитить себя. Но несмотря на все, девочка верила, что справится.

Она проживет достойную жизнь. Ради матери.

http://tl.rulate.ru/book/73974/2443341