Глава 34 – Старый колодец
Ученики не осмеливались обсуждать это ужасное событие публично, но начали обмениваться мыслями и новостями, когда рядом не было лишних ушей. Вскоре они услышали новость, что этот отвратительный летающий меч был Мечом Прилива, а безумный мечник на нём, естественно, был Лэй Поюнь, глава вершины Биху.
Говорили, что глава вершины Биху почти погиб от рук демонов Подземного Мира и Древних, был тяжело ранен и всё это время восстанавливал силы в секте. Кто бы мог подумать, что он появится перед всеми мастерами и учениками в таком безумном состоянии, будто был одержим дьяволом? Что же произошло с ним?
Никто не мог дать ответ на этот вопрос и вскоре люди начали постепенно забывать об этом. Мастера формаций вершины Силай восстановили утёсы, повреждённые мечом Лэй Поюна, вернув их в изначальное состояние и не оставив и следа нанесённого урона. На следующий день всё выглядело так, будто ничего и не произошло.
Но, в горах всё ещё отдавался эхом этот отвратительный и безумный крик.
– Даже если не один, тогда может два?!
– Если не один, то может два?!
У этого предложения не было ни начала, ни конца; что же оно значит? Никто не мог объяснить смысл этих слов.
Если ещё вспомнить о странной смерти Старшего Мастера из вершины Биху за несколько дней до этого, то в этой истории становилось всё больше причудливых элементов.
Цзин Цзю знал, что означают эти слова и почему Лэй Поюнь не мог забыть их перед смертью.
Он стоял на краю утёса, держа руки за спиной, и посмотрел на тёмное ночное небо, ощущая себя так, будто он находится на дне старого колодца; на его лице отчётливо читалась скука.
…
…
На вершине Шандэ стоял невыносимый холод и надо было оставаться внимательным независимо от того, какой у тебя уровень культивации.
Юань Цицзинь направился вглубь пещеры и уставился на дно колодца, не проронив ни единого слова.
Стены пещеры были покрыты слоем снега, а волосы на его голове стали белее, но это было не из-за погоды.
Прошлой ночью он использовал стиль меча, который освоил в молодости у других сект, чтобы удержать Лэй Поюна и исход боя был очевидным. Однако, из-за этого почти иссякли запасы Источника Меча и ему понадобится как минимум сто дней, чтобы они восстановились.
Позади него на коленях стояли свыше тридцати учеников и смотрителей вершины Шандэ и ожидали своего наказания.
Так как Юань Цицзин был человеком номер два в Секте Зелёных Гор, он мог решать судьбу многих людей, даже их смерть, но он не стал выносить решение по их наказанию и жестом приказал им уйти.
Тот, кто выпустил Лэй Поюна из тяжело охраняемой Тюрьмы Мечей, не был обычным человеком и эти ученики и смотрители попросту не могли справиться с ним.
Проблема была в том, почему он выпустил Лэй Поюна?
Взглянув на вершину Тяньгуан, Юань Цицзин думал о том, было ли это планом убить Лэй Поюна чужой рукой или ещё одним испытанием для него?
– Этот инцидент…надо тщательно расследовать его. Мы не можем сейчас останавливаться, - медленно сказал он хриплым голосом.
Смотрители и ученики уже покинули и с ним остался лишь его самый доверенный Младший Брат, Чиянь.
–Есть новости из вершины Лянван…но есть некоторая неопределённость и…я не верю этой новости, - сказал Чиянь.
– Если у нас есть новости, то мы должны расследовать их, но…, - Юань Цицзин сделал паузу, сказав это. – Приближается Турнир Унаследованных Мечей; не надо сейчас поднимать слишком большой шум.
Услышав про Турнир Унаследованных Мечей, Чиянь вспомнил что-то и сказал:
– Тот Цзин Цзю…Нам точно не надо проверить его?
То, что Чжао Лаюэ навестила Цзин Цзю несколько раз, привлекло его внимание.
Чиянь не получил ответ от своего Старшего Брата и с горькой улыбкой на улице сказал:
– Всё меньше и меньше учеников хотят присоединиться к нашей вершине Шандэ в последние годы.
Девять горных вершин Секты Зелёных Гор выбирали себе личных учеников на Турнире Унаследованных Мечей.
Но, для самых выдающихся учеников этот турнир также был возможностью выбрать горную вершину.
Естественно, на протяжении многих лет вершина Тяньгуан, резиденция главы секты, являлась самым желанным выбором для учеников.
Вершина Шандэ обладала большой властью, первоклассным стилем меча и, вдобавок к этому, Юань Цицзинь являлся Старшим Братом главы секты, но, в последнее время количество учеников, желающих унаследовать меч вершины Шандэ, уменьшалось.
Вершина Лянван могла выбирать талантливых учеников из всех горных вершин, но редко выбирала себе учеников заранее.
Вершина Шиюэ делала акцент на теоретических занятиях, а вершина Силай отвечала за администрирование, поэтому к ним шло относительно меньше учеников, чем к другим вершинам. Но желающих унаследовать меч вершины Шандэ было меньше, чем у вершин Биху и Юньсин и даже Цинжун. Почему? Было ли это из-за серой и тусклой атмосферы на вершине Шандэ или из-за ужасной Тюрьмы Меча? Или потому что все юные ученики просто боялись её?
– Тот ленивый глупец? – сказал Юань Цицзюнь, усмехнувшись. – Его же не отдадут эти юноши из вершины Лянван.
Чиянь не совсем понял смысл слова “отдадут”.
– Не беспокойся об этих вещах; ты просто сосредоточься на вершине Биху, - добавил Юань Цицзюнь.
…
…
Время проходило, медленно, но верно, и вскоре настала зима.
Ходили слухи, что по просьбе вершины Цинжун глава секты согласился открыть маленькое отверстие в Формации Зелёных Гор, чтобы холодный ветер и снег могли проникнуть внутрь и окутать девять вершин.
При виде снежинок в воздухе у Цзин Цзю снова появилось то ощущение, будто он забыл о чём-то.
Он попытался вспомнить что это, но не смог, и это странное ощущение лишь усиливалось.
С тех пор, как он вернулся в Зелёные Горы из той маленькой деревни, он испытал много эмоции, которые были незнакомы ему, как например скука, интерес в чём-то и забывчивость…
Но он физически не мог ничего забыть, значит, это чувство было проявлением того факта, что он подсознательно пытается избежать чего-то.
Но зачем? Неужели из-за того, что он привык к нынешнему ленивому и беспечному образу жизни?
Чжао Лаюэ снова пришла к нему в день первого снегопада в году.
Она больше десяти дней провела за уединённой культивацией в своей пещере, раны из той битвы на Вершине Мечей полностью зажили и от маленьких ран сейчас уже не осталось и следа.
Белые снежинки падали на деревья, на двор и на её тело.
В этом белом мире были особо заметны её чёрные густые брови, прямо как её зрачки.
Когда луч меча приземлился у пещеры Цзин Цзю, на противоположном берегу Ручья Отмывания Мечей начали раздаваться вздохи и крики.
– Сестра Чжао снова пришла!
– Почему она снова здесь?
– Это же уже седьмой раз! СЕДЬМОЙ РАЗ!
Ученики начали бить себя в грудь и топать ногой, разочаровавшись в своём кумире.
– Я родилась в месяце Лаюэ, поэтому мне дали это имя. В тот день бушевала снежная буря, - сказала Чжао Лаюэ, один раз взглянув на браслет на своём запястье.
“Так вот что такое беседа”, - пронеслось в голове Цзин Цзю. Он и Лю Шисуй беседовали раньше; он даже беседовал несколько раз с Чжао Лаюэ. Несмотря на то, что он всё ещё не мог понять, почему люди тратят своё свободное время на подобные беззаботные беседы, он принял такое понятие как “беседа” и осознал, что для беседы нужна какая-то тема.
Он был не так хорош в выборе темы для беседы и знал лишь одну вещь про Чжао Лаюэ.
– Какую вершину ты выберешь на Турнире Унаследованных Мечей?
Девять горных вершин выбирали себе учеников на Турнире Унаследованных Мечей, но у некоторых учеников была противоположная ситуация.
А что касается Чжао Лаюэ, выдающейся юной ученицы, у неё было намного больше вариантов.
То, какую вершину она выберет на Турнире Унаследованных Мечей, было интересно не только Секте Зелёных Гор, но и всему миру культивации.
Но, по какой-то причине никто ещё не спрашивал у неё об этом.
Цзин Цзю решил задать ей этот вопрос, так как он показался хорошей темой для беседы.
Чжао Лаюэ не ответила. Она смотрела на горные вершины и молчала.
В глазах сверстников и мастеров она была гордой одиночкой, холодной и молчаливой, но в глазах Цзин Цзю она была упрямой маленькой девочкой, заслуживающей сострадание и жалость.
Он поднял руку, чтобы погладить её короткие волосы, но остановился на полпути и сказал:
– Не надо слишком много думать об этом.
– Я собираюсь пойти на Вершину Мечей для последней подготовки, - сказала Чжао Лаюэ, посмотрев на Цзин Цзю.
Эта подготовка, естественно, была для Турнира Унаследованных Мечей.
Она прошла сквозь ветер и снег лишь для того, чтобы сообщить ему о своём решении; это было своеобразное прощание для неё.
Прощание было грустным событием для людей, конечно, Цзин Цзю был исключением.
– До свидания, - ответил он.
На долгом пути Культивации встречаешь большое количество людей, но этих людей редко можно было встретить снова; чаще всего прощание означало, что они никогда больше не увидятся.
Он уже прошёл через слишком много счастливых встреч, грустных прощаний, жизни и смертей, поэтому он спокойно относился к ним.
Когда сталкиваешься с подобным, то у тебя нет другого выбора, кроме как принять это и жить дальше.
…
…
Чжао Лаюэ покинула Ручей Отмывания Мечей и направилась к Вершине Мечей.
Она не полетела на своём летающем мече, но не потому, что она не хотела повредить свой летающий меч. У неё была другая причина.
У истока ручья её остановил Гу Хань.
…
http://tl.rulate.ru/book/27858/594487
Готово:
Использование:
