— Не обращай на это внимания, Гарри, ты же не из магловской семьи. Если бы с ним были его родители-волшебники, то они бы сразу поняли, насколько ты известен в волшебном мире. Скорее всего, он вырос, слыша твоё имя.
— Да что он вообще знает! Я встречал множество выдающихся волшебников, которые родились в магловских семьях, и каждый из них добился невероятных успехов. Например, твоя мама была выдающейся ведьмой, в Хогвартсе её любили все учителя!
Гарри посмотрел на Хагрида, который снова рассказал ему что-то о его матери. Оказывается, его мать была совсем не такой, какой её описывали Дурсли, а удивительным и замечательным человеком. Зелёные глаза Гарри, такие же, как у его матери, заблестели. В них читались тоска и восхищение матерью, и на глазах появились слёзы.
Видя эмоции в этих зелёных глазах, Джон невольно вспомнил слова Олливандера и свою мать. Та девушка, которая в глазах других была подобна самому яркому цветку, в памяти Джона была похожа на их мрачный особняк — без улыбки на лице, только с холодной пустотой.
Почувствовав, что его слова испортили настроение, Хагрид резко сменил тему:
— Кстати, Гарри, у тебя ещё есть вопросы?
Гарри, услышав Хагрида, в спешке потёр глаза, а Джон вздохнул про себя и постарался взять себя в руки. Все как будто забыли о том, что только что произошло. Гарри откусил кусочек мороженого и спросил:
— А что такое Слизерин и Хаффлпафф?
— Это названия факультетов. В школе четыре факультета: Гриффиндор, Рейвенкло, Хаффлпафф и Слизерин. Говорят, что в Хаффлпаффе учатся одни тупицы, но я думаю, это просто заблуждение...
— Думаю, меня точно распределят в Хаффлпафф, — уныло сказал Гарри. При этом он заметил, что, когда Хагрид произнёс слово «Слизерин», его лицо исказилось от отвращения.
— Лучше попасть в Хаффлпафф, чем в Слизерин! — мрачно сказал Хагрид, не скрывая своего отвращения. — Все плохие волшебники вышли из Слизерина. Волдеморт, например.
— Вол... Простите... Волдеморт тоже учился в Хогвартсе? — Гарри удивлённо посмотрел на Хагрида и невольно коснулся своего шрама.
— Много-много лет назад, — с грустью в голосе ответил Хагрид. Гарри понял, что его вопрос был неуместным, и повернулся к Джону, который уже доел мороженое и вытирал руки салфеткой.
Как и Хагрид до этого, Гарри решил сменить тему:
— Кстати, Джон, а на какой факультет ты хочешь попасть?
— Я хочу попасть в Хаффлпафф.
— Почему? — Хагрид, как и Гарри, были удивлены.
— Не хочу тебя обидеть, но ты не выглядишь как... ну, ты понимаешь, как тупица, — растерянно спросил Гарри.
— Да, Джон, я думаю, тебе больше подошёл бы Гриффиндор или Рейвенкло, — также недоумевал Хагрид. Хотя Джон и рассматривал эти два факультета, после долгих раздумий он всё же решил выбрать Хаффлпафф.
Поступление на Хаффлпафф позволило бы ему снизить подозрения Дамблдора и избежать того, чтобы его, из-за выдающихся способностей, считали вторым Томом Реддлом. К тому же, барсуки были довольно спокойными. Они не были такими чрезмерно восторженными, как гриффиндорцы, не были такими зацикленными на учёбе, как рейвенкловцы, и не издевались над другими из-за происхождения, как слизеринцы.
Кроме того, у Хаффлпаффа не было особых конфликтов с другими факультетами, поэтому ему не пришлось бы тратить время и силы на ненужные разборки. Он не хотел отвлекаться на такие мелочи. Барсуки не лезли в чужие дела, предпочитая заниматься своими. Такая атмосфера идеально подходила для изучения магии.
Ведь его система не ломалась, а нуждалась всего лишь в годе перезарядки. Сейчас у него было достаточно знаний, чтобы провести исследования в течение этого года и объединить магию разных миров. Разве это не интересно? Однако стоит отметить, что такое отношение барсуков не означало, что они были равнодушными. На самом деле, им хватало и единства, и храбрости.
Например, в финальной битве все студенты Хаффлпаффа остались защищать Хогвартс. И в отличие от гриффиндорцев, которые были готовы пожертвовать собой ради справедливости, храбрость тех, кто осознавал последствия и всё равно шёл в бой, была не менее впечатляющей. И последнее, но не менее важное: кто мог отказаться от того, чтобы кухня была в двух шагах, а пароль в спальню никогда не менялся?
Джон чувствовал, как в нём просыпается часть, принадлежащая Земле, ведь в этом мире история и культура Китая были такими же, как и в его воспоминаниях. Поэтому блюда, приготовленные Томом по рецептам из его мира, почти не отличались от тех, что он помнил. Он мог бы отправить Тома в Хогвартс заранее, чтобы тот научил домашних эльфов готовить. Тогда, даже если бы Том был занят, он всегда мог бы попросить их приготовить что-нибудь вкусненькое.
На решение Джона повлияла и его родословная красного дракона. В сказках драконы всегда были одержимы чем-то: золотом, силой... У каждого дракона была своя цель. Джон не был исключением. Он был одержим вкусной едой и знаниями, и Хаффлпафф идеально подходил ему.
— Моя ситуация сложная, но в целом Хаффлпафф — это самое подходящее для меня место. Гарри, услышав это, больше ничего не сказал. Он сам мало что понимал в факультетах и решил расспросить Хагрида позже. Но Хагрид был настроен иначе. Казалось, он очень хотел, чтобы Джон попал в Гриффиндор.
Хагрид без умолку рассказывал, как хорош Гриффиндор, что там учился великий волшебник Дамблдор и всё такое. Не очень красноречивый Хагрид использовал все известные ему слова, его лицо покраснело, но он так и не смог убедить Джона. В конце концов, ему пришлось с сожалением сдаться.
Вскоре они подошли к «Лавке сов Ила». Из этого тёмного магазинчика доносилось тихое уханье. На вывеске было написано: «Лавка сов Ила — серые неясыти, сипухи, ушастые совы, сплюшки, снежная сова».
Зайдя внутрь, они увидели множество полок и клеток с самыми разными совами. В отличие от вывески, на которой было указано всего пять видов сов, магазин был похож на небольшую выставку. Здесь были и самые маленькие в мире совы — воробьиные сычи, размером с воробья, и самые большие — рыбные филины, размером с четырёхмесячного ребёнка.
После долгих поисков Хагрид, как и в прошлый раз, купил Гарри самку снежной совы. Гарри назвал её «Хедвига», как и было в книге. А Джон выбрал самца фараонова филина. Эта крупная сова, обитающая в Египте и Африке, называлась местными жителями «пустынным орлом». Джон выбрал филина с характерными для филинов две покрытые перьями кисточки, венчающие головы, но у этого они были короткими и острыми.
Из-за того, что он обитал в основном в скалистых и пустынных местностях, его оперение было жёлто-коричневым с тёмными пятнами и песчано-коричневой каймой. Не раздумывая, Джон купил этого фараонова филина, которого назвал «Рамзес». Джон довольно кивнул, глядя на Рамзеса, который сначала пытался буянить в клетке, но после того, как его приструнили с помощью драконьего страха, стал тише воды, ниже травы.
Он сделает для Рамзеса браслет-хранилище на лапу и шапку-невидимку, а домашние эльфы будут тайно помогать ему. Это должно гарантировать, что его семья не узнает о его переписке с матерью. Они с Гарри вышли из магазина, каждый со своей клеткой. Джон помог Гарри купить другие необходимые для школы вещи и стал свидетелем того, как Гарри получил свою волшебную палочку с парной сердцевиной.
Джон попрощался с Гарри, договорившись встретиться в поезде, после чего вместе с Томом аппарировал на глазах у Гарри и Хагрида.
...
30 августа 1991 года.
Джон дописал последнее предложение, сложил письмо и запечатал его сургучом со своей печатью. Он передал письмо Рамзесу, сидящему на жёрдочке, и посмотрел, как письмо исчезло в золотом браслете с рубином на его левой лапе. Он создал этот браслет, объединив знания мира Гарри Поттера и немного удачи в алхимии. Браслет обладал функциями маскировки и хранения, что позволяло Рамзесу не попадаться на глаза защитной магии семьи и домашним эльфам.
Затем он передал другое письмо Тому, чтобы тот отнёс его Гарри. Джон испытывал сострадание к этому ребёнку, который так жаждал любви. Но он не собирался становиться ему нянькой. Достаточно было поддерживать хорошие отношения, разве не так? Джон довольно кивнул, провожая взглядом Рамзеса и Тома, которые покинули комнату.
— Тергео!
Джон взмахнул рукой, произнося стандартное очищающее заклинание. На конце его волшебной палочки из красной драконьей чешуи вспыхнул свет, словно появилась невидимая рука, которая навела порядок на столе. Это был один из результатов его самостоятельного обучения за последний месяц.
За этот месяц он самостоятельно изучил все учебники с первого по третий курс, а также некоторые другие магические книги. В итоге графа «Незарегистрированные навыки» в системе наконец исчезла. Из-за нехватки знаний Джон, следуя инструкциям из книг и опираясь на свои смутные воспоминания, постепенно смог успешно применять магию.
Но он совершенно не понимал, как это работает. Ему не нужно было изучать тонны информации, как в случае с рунами или магией мира Хаула. Достаточно было правильно произнести заклинание и выполнить жест, чтобы использовать магию. Как и в его воспоминаниях, Гарри смог использовать «Сектумсемпра» после того, как немного изучил старый учебник Снейпа и выучил жест и заклинание.
Но в некоторых аспектах магия была похожа. Чем глубже ты изучал магию, чем чувствительнее был к магии, тем легче было применять бессловесные заклинания или ещё более продвинутые беспалочковые бессловесные заклинания. Похоже, ему нужно было поступить в школу, чтобы восполнить пробелы в знаниях, ведь в свободной продаже не было книг с углублённой информацией.
А библиотека Хогвартса была одной из крупнейших магических библиотек в мире. В ней хранились знания, накопленные за тысячелетия, бесчисленное количество сложных магических знаний. Наверно, только у чистокровных семей были уникальные книги, которых не было в Хогвартсе. Думая о том, что через два дня он наконец попадёт в Хогвартс, Джон с нетерпением ждал возможности изучить знания, хранящиеся в библиотеке.
http://tl.rulate.ru/book/124027/5246601
Использование:
