Гермиона кивнула, извиваясь у него на коленях, пока не смогла подтянуть под себя ноги и встать. Когда он выскользнул из её лона, между ног стало влажно, и Гермиона, споткнувшись, отступила на шаг назад, ударившись о его стол. Он быстро встал, и плащ, всё ещё висевший на его плечах, упал вперёд, чтобы сохранить его скромность. Ещё один щелчок рассеял воздух, и Гермиона почувствовала, что её разум оживает, когда он медленно перевёл на неё свои тёмные глаза, наблюдая за ней с нечитаемым выражением. Когда он вновь возвышался над ней, Гермиона слишком хорошо помнила, почему младшие студенты трусили в его присутствии, а старшие не осмеливались оспаривать его приказы, если только не желали смерти.
Он излучал силу. Она сочилась из его пор и излучалась от его лица так, что если бы Гермиона не была прижата к парте с распахнутой рубашкой и спутанными вокруг ног трусиками, она бы сделала осторожный шаг назад.
«Вам не следует здесь находиться, мисс Грейнджер», - сообщил он ей, нахмурив брови, словно только что понял, что ее присутствие здесь так поздно ночью означает, что она ушла после комендантского часа.
«Я знаю, - кивнула она. «Я потеряла счет времени, а потом ты вернулся..... Я могла немного отвлечься после этого».
Он властно фыркнул, хотя злобный блеск в глазах выдавал его сардоническое веселье.
«Итак, чтобы четко определить степень нарушения правил, вы не ложились спать после уроков, пользовались школьными принадлежностями и оборудованием без разрешения и целовались на территории школы. Вы нарушаете дресс-код и не проявляете должного уважения к учителю этой школы. Что вы можете сказать в свое оправдание?»
«Я никогда не проявляла к учителю такого уважения, как сегодня», - ответила Гермиона, ее гордость разгорелась. «Сэр».
Он зло усмехнулся, сделав шаг к ней. Гермиона откинулась назад, не чувствуя себя в полной безопасности, когда он так на нее смотрит. Она положила руки на стол и удивленно вскрикнула, когда его рука схватила ее за запястье, прежде чем она успела коснуться его сброшенной маски Пожирателя смерти. Ухмылка на его лице, которую она могла бы назвать игривой, исчезла в одно мгновение, и он рывком оттащил её от маски, прежде чем она успела осознать, что происходит.
«Никогда не прикасайтесь к этому, мисс Грейнджер», - предупредил он, и его голос утратил дразнящую нотку, вернувшись к серьезному, деловитому тону, который он использовал на своих ежедневных уроках.
«Да, сэр», - прошептала Гермиона, и её глаза расширились, когда он ещё раз взмахнул своей палочкой, подняв окровавленную маску со стола и отправив её в дверь, ведущую в его кабинет, а затем в его личные покои за пределами классной комнаты.
В тот же миг Гермиона поняла, что тот странный момент, который они разделили, оставив обоих сытыми и без трусиков, закончился, и отступила назад. Её щёки стали пунцовыми, когда он провёл границу между учеником и учителем. Пригнувшись, Гермиона схватила трусики, джинсы и туфли и поспешила на другой конец стола, чтобы надеть их. Она не осмеливалась смотреть на него, когда он снова одевался.
Она не могла поверить в то, что они сделали, и её разум начал метаться от страха перед последствиями их действий. Не в силах больше смотреть на него, боясь его реакции, Гермиона поджала губы и судорожно сжала руки. Она хотела уйти, пока он не успел сказать что-нибудь обидное о ее морали или очевидной глупости, или пока он не сказал ей, какую ошибку они только что совершили. Она хотела, но не решалась. Не раньше, чем он отстранит ее. Она не сомневалась, что он назначит ей Дисциплинарное наказание или снимет баллы за все перечисленные им проступки.
Гермиона нервно посмотрела в его сторону, когда ее внимание привлекло царапанье пера, и, нахмурив брови, наблюдала, как он набрасывает торопливую записку.
«Возвращайтесь в постель, мисс Грейнджер, - приказал он, отложив перо, и нанес удар по листу пергамента.
Гермиона моргнула, машинально взяла его и чуть не выпрыгнула из кожи, когда её пальцы коснулись его. Отступив назад, она заметила, что пол влажный, и запоздало сообразила, что котел, из которого она вытирала с него кровь, и бутылка виски, в которой он плескался, были сбиты со стола в пылу страсти. Она даже не услышала грохота или звона падающего котла или разбивающегося стекла, и щёки Гермионы потеплели ещё больше.
«Да, сэр», - прошептала Гермиона, принимая записку - разрешение вставать с постели в нерабочее время - и свои инструкции. «Спасибо, сэр».
Он сузил глаза, и Гермиона покраснела, поняв, что он думает, будто она благодарит его за секс. Она подняла записку в жесте, не в силах сформулировать свою благодарность за записку, хотя была благодарна и за секс.
Гермиона подошла к столу, на котором варился чай, и щелкнула палочкой, наблюдая, как ее записи и оборудование собираются и убираются обратно в сумку. Она перекинула сумку через плечо и, не дожидаясь, пока он заговорит снова, направилась к двери. Менее заботливый человек мог бы пригрозить ей или предупредить, чтобы она держала язык за зубами о том, что они сделали. Более заботливый человек мог бы поблагодарить ее, или хотя бы предложить проводить до общежития, или даже пожелать спокойной ночи.
Но только не Снейп.
Он не произнес ни слова, хотя его глаза следили за каждым ее шагом, когда она выходила из комнаты, и безоговорочно встретили ее взгляд, когда она оглянулась с порога. Гермиона прикусила губу, разглядывая его растрепанный вид, всклокоченные волосы и помятую одежду. На его щеках появился слабый румянец, едва заметный в темноте класса подземелья, но когда она поспешила прочь, Гермиона не смогла сдержать улыбку, промелькнувшую на ее лице, и пружинистость, появившуюся в ее шаге.
Она не знала, как встретит его завтра на Зельеварении и как объяснит Гарри и Рону, почему у неё нет свежих горшочков с мазью от ушибов, чтобы лечить их травмы, полученные на тренировках по квиддичу. Она не знала, как сможет прожить весь день, не думая о том, как сладко чувствовать его рот на своем теле и его пальцы, манящие глубоко внутри нее. Она не знала, как сможет смотреть на его стол, когда будет сдавать образцы своих зелий на урок, не краснея и не вспоминая, как она раскинулась на нем, пока он вылизывал ее киску. Как она могла видеть его сидящим в кресле и не мечтать о том, чтобы снова оказаться у него на коленях и оседлать его?
Когда она уходила, наслаждаясь темнотой и тишиной холодных коридоров, поднимаясь к башне Гриффиндора, Гермиона не знала, как она сможет забыть то, что только что сделала. И она не возражала, ведь если воспоминание о том, как его тело так тесно прижималось к ее телу, станет последним, что она сможет вспомнить на смертном одре, то так тому и быть.
http://tl.rulate.ru/book/120279/4957474
Готово:
Использование:
