Готовый перевод The OP Lich is a Returnee / Возвращение сильнейшего лича: Глава 10 — Новый дом

Три месяца прошло после её возвращения. Благодаря неустанному труду Лилайи и адвокатов из «Вольфрам и Харт» инстанции узаконили её статус особы, которой она заверяла, что является, поэтому ей перевели деньги из Фонда спящих. Теперь она готовилась войти в свой новый дом.

Вместе с Лилайей они ехали по шоссе. От аэропорта Ханэды до её новоприобретённой собственности, что у храма Сираямы в Минамибосо, округе Камитакида префектуры Чиба, было чуть больше часа езды, но места там было предостаточно, а ещё были только храм да руины замка Такида на юге, не считая пару ферм. Таким образом, когда до дома её тянулась только одна земляная дорога, да ещё и такая узкая, что там едва ли одна большая машина протиснется между деревьями, Каори была, по сути, наедине с природой.

Их машина свернула на ту самую земляную дорогу, и в этот момент Лилайя заговорила о данном месте:

— Знаю, вы хотели что-то ближе к Токио, но, учитывая положения о регулировании нежити и желаемую вами уединённость, нанятые фирмой ритейлеры предложили такой компромисс. Так вы будете далеко от большой популяции, где у вас будет больше простора в создании собственной защиты.

— Удобства?

— Электричество и вода проведены, есть этернет-подключение к главному транку через волокно, проложенное по ближайшим линиям электропередач. Также имеется резервный генератор, который работает от магикул в окружающем пространстве, но на нём энергия будет ограничена. Кроме того, мы поставили спутниковую тарелку для лучшей связи. О, и также скважину на случай неполадок.

— Тогда хорошо. Что насчёт правил о нежити?

— Да, связанную или созданную нежить без разума, будь то духи или физические разновидности, разрешено иметь в частной собственности, хотя её всё равно могут изгнать, если она забредёт за границы обозначенной территории. Её можно выводить с собой, пока она находится под командованием или контролем некроманта или того, с кем она связана. В таким обстоятельствах управляющий берёт на себя полную ответственность за действия нежити.

Что касается разумной нежити, то, если она стала ею по своей воле, тогда отношение к ней, говоря правовым языком, такое же, как к любому другому созданию. Иными словами, никаких ограничений, кроме тех, которым подвергаются обычные люди. Держать разумную нежить против её на то воли разрешено только при наличии соответствующего указа от суда или если это было частью её создания, как вампира обязаны служить своим господам.

Каори кивнула:

— Идеально. — А именно так оно и было. В конце концов, вся нежить, которую она перенесла с собой, была создана её собственной магией, так что никаких претензий к ней быть не могло, законодательно.

Лилайя продолжила:

— Итак, завершить работы так быстро было сложно, но благодаря магии мы управились. Как вы и просили, дом стоит в центре квадрата километровой площади и был построен с оглядкой на традиционный стиль, хотя мы использовали современные материалы и технику, а также магию, само собой. Остаточных следов волшебства на месте нет, но для того, чтобы скорее подготовить почву, тоже использовалась магия.

Они пробились сквозь деревья на поляну в форме идеального квадрата одного километра длиной и шириной, в который был вписан небольшой холмик. Посреди данной поляны стоял замок. Далеко не Химэдзи, конечно, но вполне себе уважаемый трёхэтажный тенсукаку — хотя из-за холма, на котором он стоял, тот казался четырёхэтажным — в компании трёх двухэтажных домов, расположившихся по углам хонмару. Вокруг основания холма защитной линией служили стены ниномару, четыреста метров от края леса.

Материалы, как и сказала Лилайя, были весьма распространёнными. Замок построили на скорую руку, чтобы потом его можно было доделать самостоятельно. Какой-то строитель наверняка посчитал её заносчивой, но Каори это не волновало. У неё были свои виды на данное место.

Как только она пошла вперёд, ко внешней стене и её единственным воротам, Каори позволила своему человеческому обличию развеяться, приняв свою истинную форму. Прикосновением к анкху деловая одежда сменилась королевским нарядом и бронёй, которые она носила до возвращения. После этого она сняла кольцо, подавлявшее её ауру, а вместе с тем и долю её силы. Ей понадобится вся мощь для того, что предстояло дальше. Взмахом руки она открыла карманное измерение, откуда вытащила посох.

Но портал в это самое измерение затем не закрылся. Вместо этого из него вышли семь скелетов —все с магическими посохами в руках и одетые в балахон, некогда явно бывшие прекрасными, но видавшие битвы, которые смертным ни за что не пережить. У всех магов на лбу красовался символ Восставшей Афелии, нанесённый магией. Один из них при этом носил серебряную корону.

Это были лорды-волшебникам Афелии, а в числе них — тот самый чародей, что создал рабские ошейники, принуждавшие саму Каори и её друзей подчиняться королю. Оставшимися шестью являлись маги, исполнившие призыв, где та, что с короной, была принцессой, управлявшая ритуалом. Все семеро стали рабами её воли — узники собственного разума, не в силах воспротивиться ей, прямо как не могла в своё время противиться она.

Вернуть душу принцессы оттуда, куда та отправилась после смерти — даже в другом мире постоянно шли дискуссии о том, есть ли жизнь после смерти и существует ли перерождение, — было нелегко. Но она была готова заплатить цену, поэтому выхватила её душу вместе с душами ещё двадцати человек. Девятнадцатью среди них являлись её одноклассники, которых она отпустила после того, как деанимировала их трупы, чтобы случающееся после смерти они увидели в своём родном мире, а не в чужом.

Последняя душа? Она принадлежала отцу принцессы, приказавшему провести призыв. Кого-кого, а его Каори захватила с превеликим удовольствием, превратив в своего первого рыцаря смерти и заставив того вести её растущую армию против Афелии, пока захватывала данное государство, и уравнять его народ в смерти. Довольно мелкая пытка, наверное, но лучшая из тех, на которые она была способна в то время.

Удивлённый вздох Лилайи вернул её к реальности. Мыслью она отдала приказ своим лордам-волшебникам. Нежить разбежалась по сторонам, быстро заняв позиции вокруг замка. Вместе с ней они сформировали восьмисторонний компас — кардинально и ординально.

Все как один, они начали ритуал высшей магии, отличавшийся от обыкновенных заклинаний. Обычно магия воздействовала на окружающий мир через волшебство, чтобы изменить его. Высшая магия же, особенно ритуальная, меняла его изнутри. В данном случае она давала материалам, составляющим собой замок, вспомнить то, чем они могут быть.

Вместе они образовали круг и воззвали к силе царства Идеала. Её магия вытянулась вперёд, чтобы напомнить дереву о времени, когда оно являлось Деревом — первородной, неопределённой вещью, полной высшей магии и возможностей. Камень вспомнил, что он был Камнем, и так далее. Каждый сантиметр замка улучшился и усилился, просто став Реальнее самой реальности. Даже замку пришлось познать, что значит быть Замком. На самом деле, Каори сама прошла через схожий процесс, когда направлялась на очищение в храм Хиэ.

Её теория заключалась в том, что Очищение работало против негативной энергии и нежити потому, что оно напоминало смертным об их Реальности. А негативная энергия, спадающая во время Очищения? Это груз, который они несли от жизни в мире, где Реал оказался испорчен реальностью.

Как итог, по крайней мере она так считала, нежить, подобная ей, очищалась и изгонялась из реальности Очищением из-за Веры — жреца и самой нежити — в то, что она является чем-то противоестественным, нереальным. Что её Реальное состояние — это смерть. Таким образом, через Очищение реальное становилось Реальным, и данная вера подталкивала её к Смерти, а также находящемуся за её чертой.

В этом она отличалась от большинства неживых. Каори рассматривала себя как существо, близкое к Реалу — такой, какой она должна быть и какой может быть живое (или неживое) существо реальности. Если бы она была тем, что реальность не задумывала, тогда откуда взялись силы, дарованный ей высшей магией после призыва в другой мир, из-за которых она как раз и ступила на данный путь?

Поэтому очищение не изгнало её, так и не отправило оно её в загробный мир. Вместо этого оно сделало её Реальнее, прямо как всех остальных. Любые существа в реальности со временем теряли свой Реал, но, пока он действовал, они чувствовали прилив сил.

Живые быстро теряли Реал. Сам акт жизни и действия в мире его истощали, поскольку даже восприятие реальности изменяло Реал в соответствие с осязаемым. Из-за этого живые, став Реальнее, испытывали ясность лишь на пару часов или дней, максимум— на неделю. Восприятие слишком быстро меняло их веру, делая живых менее Реальными и более реальными.

Объекты, с другой стороны, были устроены иначе. В зависимости от силы Очищения или Осознания любая вещь могла сохранять Реал годы, а то и десятилетия. Некоторые становились до того Реальными, что даже по истечении эффекта сохраняли в себе частицу этой Реальности. Отсюда рождались всевозможные легенды о чрезвычайно острых клинках без следа чар, например. Также из-за этого становилось возможно появление у вещей собственной воли, интересным образом меняющей соответствующий предмет.

Нежить, судя по всему, находилась где-то посередине между этими двумя. Нежить, пережившая Очищение через собственную Веру, сформировавшей ядро уверенности в том, что они являются частью данного мира, несмотря на смерть, становились ближе к Реалу. Не принадлежа ни к живым, ни к вещам, нежить дольше сохраняла свою Реальность. Насколько дольше — этого она пока не знала, но после её Очищения прошло два месяца с небольшим, а она до сих пор чувствовала Реальность. Уже чуть слабее, но где-то на уровне семидесяти процентов от изначального.

Эта самая Реальность пришлась Каори как нельзя кстати в этот момент, ведь благодаря ней энергию направлялась эффективнее, черпать ману из мира становилось проще, а она сама протекала по ней с меньшим сопротивлением. Мощь её таким образом возросла лишь на самую малость в абсолюте, но также действия Каори теперь приносили большую отдачу, позволяя ей получать хороший результат при меньших усилиях, из-за чего ей не нужно было истощать себя так, как пришлось бы в обратном случае.

К концу ритуала уже наступила ночь, хотя прибыли они ближе к полудню. Замок выглядел практически идентично, не считая стен, всё ещё сделанных из дерева, но по твёрдости теперь не уступающих стали, а чтобы они загорелись, потребовался жар сильнее температуры плавления той же стали. Остальной замок был усилен похожим образом и — благодаря силе, использованной ею в ритуале, предназначенном специально для этого — останется таковым сотни лет, если не дольше.

Не только Реальность замка поменялась — его цвет также преобразился, сменившись розово-коричневым c оттенками эбонитового. На всех воротах, а также на главных дверях самого тэнсукаку, серебром красовался герб Восставшей Афелии.

Лорды-волшебники вернулись к ней по мысленному приказу, после чего она вновь открыла карманное пространство и загнала их внутрь. Однако, когда зашёл последний, из портала выехал рыцарь на неживом скакуне. И всадник, и лошадь при этом были закованы в чёрную броню, а им вслед шла пехота и лучники, идущие в идеальном строю.

Неживой генерал, нарочито лишённый короны бывший король Афелии, остановился перед архиличом, управлявшей его душой. Подняв свой скипетр, она сказала:

— Займите цитадель и встаньте на стены. Схватить любого, кто пожелает войти без приглашения, чтобы потом я лично их осудила. — После этого она указала на Лилайю со словами: — Ей разрешено входить во внешний и внутренний сад, пока я не скажу обратного. Всё ясно?

Неживой рыцарь поклонился в седле:

— Как пожелаете, ваше величество. — Она махом приказала ему уходить, и рыцарь принялся раздавать приказы солдатам, расставляя защиту.

Повернувшись к Лилайе — наблюдавшей за происходящим в изумлении и потрясении из-под капота машины, где она отдыхала до конца ритуала, — Каори вновь надела на палец подавляющее ауру кольцо, после чего вернула себе человеческое обличие.

— Что ж, Морган-сан, боюсь, я вас задержала. Примите моё гостеприимство этим вечером? В честь сегодняшнего дня я приготовлю вам еду, подобною которой вы никогда не пробовали.

Лилая безмолвно кивнула, внезапно обрадовавшись, что решила не брать с собой на поездку водителя. Заставить его держать язык за зубами было бы невозможно, а она старалась по возможности не убивать людей. Всё-таки большое число смертей поднимало вопросы.

— Сочту за честь, Акагава-сан.

Каори улыбнулась и повернулась к замку. Он не шёл ни в какое сравнение с дворцом, из которого она правила в другого мире, но это было и не важно. Он принадлежал ей. Её новый дом.

Было приятно быть дома.

http://tl.rulate.ru/book/114853/4445857