Готовый перевод I Became Popular in the Underworld After Live Broadcasting Taoism / Я стала популярна в Подземном мире после прямой трансляции Даосизма: Глава 11.2

Несмотря на это, его глаза загорелись. Он с серьезным лицом достал пластиковую веревку, которую дал продавец петуха: Я успокою его.

Отныне он будет относиться к этому великому петуху как к своему приемному отцу!

Гу Чжисан: Хорошо, я собираюсь подготовить талисманы для разрушения формации. Если вам больше будет нечем заняться, просто ждите и не мешайте мне.

Сказав это, она отнесла все материалы на пустой стол.

Материалы, которые использовали для изготовления этих талисманов, были вещами, которые она попросила Гао Чжи купить у подножия горы, и, судя по их качеству, ему пришлось потратить немало денег.

Она и не подозревала, что пакет материалов стоил более 300 000 юаней. Гао Чжи смог позволить себе это, только заняв деньги у Ли Чэнхэ. Владелец магазина редко встречал такого крупного покупателя и был так счастлив, что не мог перестать улыбаться.

Гу Чжисан сначала окунула кисть в теплую воду, затем в чернила, смешанные с порошком чистого золота, а затем начала писать на желтой бумаге-талисмане.

Однако она написала только на нескольких листах и на каждом прервалась на полпути.

После того, как она израсходовала пять листков желтой бумаги для талисманов, кисточка для письма в ее руке стала похожа на дракона, плавающего по бумаге. Черными чернилами с золотом были выведены элегантные и сложные руны. Золотой свет растекался по всей поверхности рун после того, как она поднимала кончик кисточки.

Этот талисман можно было смело назвать первоклассным талисманом Преломления Судьбы.

После того, как она закончила, Гу Чжисан без колебаний ударом приклеила талисман к своей спине, достала маленькое зеркальце, чтобы взглянуть, и обнаружила, что он на 80% подавил невезение между ее бровями. Только тогда ее нахмуренные брови расслабились.

Вероятно, она была единственным Даосским мастером с древних времен, который собственноручно нарисовал себе талисман Преломления Судьбы.

После подавления невезения был раскрыт истинный уровень Гу Чжисан в рисовании талисманов. С каждым разом она писала все быстрее, не выбросив ни одного талисмана.

Закончив писать все восемнадцать желтых талисманов, она потрясла больным запястьем и взяла несколько нефритовых бумаг, тонких, как крылышки цикады. Эти нефритовые бумаги обычного качества стоили 30 000 за штуку.

Хотя качество было не на высшем уровне, талисман из нее был в несколько раз мощнее желтого. К тому же, сила талисманов Гу Чжисан никогда не завесила от качества.

Она коснулась киновари кончиками пальцев и сосредоточилась на гравировке на нефритовой бумаге для талисманов. Три нефритовых талисмана были созданы за один заход.

Незаметно прошло больше часа.

Ли Чэнхэ откинулся на спинку дивана и клевал носом. У Гао Чжи на запястье была обвязана пластиковая веревка. Другой конец был обвязан вокруг шеи петуха. Он не смел заснуть, его красные глаза были широко открыты.

Успокоившись, большой петух перестал кукарекать и улегся на край дивана.

Когда черно-синее небо, наконец, смешалось с небольшим количеством белого, петух, лежащий у ног Гао Чжи, напряг шею, и его пронзительное кукареканье разнеслось по всему залу особняка.

Гу Чжисан, которая долго этого ждала, яростно открыла глаза и взмахнула восемнадцатью желтыми талисманами в своей руке.

Произошла странная сцена: легкие бумажные талисманы не разлетелись по полу, а зависли в воздухе, выстроившись в ряд и излучая немного золотого света.

Ли Чэнхэ, который только очнулся ото сна, открыл глаза и увидел эту сцену.

Прежде чем он успел выразить потрясение, температура в особняке внезапно упала, и пронизывающий холод проник прямо под его одежду и одежду Гао Чжи, заставляя их сильно дрожать.

Чувствительный большой петух испуганно закудахтал, почувствовав присутствие злых духов поблизости.

Гу Чжисан резко сказала: Вы оба отойдите!

Сказав это, ее руки сложились в сложную печать, после чего тихим голосом произнесла: Мантра Ваджрасаттва дхармакая, — восемнадцать желтых талисманов были унесены таинственным ветром, и самопроизвольно приклеились вокруг каллиграфии со словом «Цзин».

«Девять символов истины» самая глубокая и высокая боевая даосская техника: перед воинами выстраиваются те, кто сражается впереди, а слова «в бой» для них являются убийственным приемом.

Под действием талисмана и строя «Бой» злые духи, которые прятались в строю Инь, должны были проявить себя.

Под зловещем ветром Гао Чжи и Ли Чэнхэ, которые дрожали вдалеке, казалось, увидели какие-то серые тени, которые непрерывно набрасывались на Гу Чжисан.

Гу Чжисан была стройна, как ива, но непоколебима, как колокола и треножники*.

*ритуальная бронзовая утварь

Она держала между кончиками пальцев три нефритовых талисмана, нарисованных киноварью. Хотя желтые талисманы были могущественны, ими все равно было трудно разорвать цепь свирепых формаций. Эти нефритовые талисманы использовались для разрушения точек формаций.

Гу Чжисан метнула их с места. Три нефритовых талисмана вспыхнули красными огнями, подавляя центральную точку.

От слова «Цзин» раздался пронзительный и болезненный рев. Даже два других человека в комнате смогли отчетливо услышать это, и на их лицах появилось выражение страха.

Когда в окно проник слабый сине-фиолетовый луч света, серые тени в комнате внезапно исчезли. Температура в комнате, бывшая до этого холодной, резко повысилась, и громкий шум утих.

Гао Чжи и Ли Чэнхэ, чьи сердца бешено колотились, долго ждали, прежде чем медленно вернуться в главный зал, с затаенным страхом в сердцах: Наставница Гу, только что…?

— Злые духи уже были уничтожены мной, — выражение лица Гу Чжисан было немного усталым.

Жестокая формация поглотила много ее духовной энергии, а до этого она еще и нарисовала более 20 талисманов. Это разбитое тело, которое еще не восстановилось, уже было не в состоянии держаться.

Тон Гао Чжи был полон сдерживаемого трепета и предвкушения: Наставница, а как же мой отец?

Гу Чжисан указала в сторону рядом с собой: Сейчас он здесь, но ты его не видишь.

Она приклеила талисман «Небесных Глаз», нарисованный заранее, на тело Гао Чжи.

Как только талисман коснулся его тела, Гао Чжи увидел мужчину с почти прозрачным телом справа от нее. В тот момент, когда он увидел лицо мужчины, сорокалетний мужчина разрыдался.

В этот момент он тяжело опустился на колени, трижды поклонился в том направлении и, задыхаясь, произнес: Папа!

Этот призрак был его отцом, который самопроизвольно возгорелся более 20 лет назад: Гао Линь!

Душа Гао Линя, которого долгие годы подавляли и мучили, уже была чрезвычайно слаба. Как будто он вот-вот рассеется по миру. Когда он увидел человека, стоящего на коленях на земле, его зрение немного прояснилось.

Кто знает, что пришло ему в голову, выражение его лица внезапно стало свирепым: Гао… Шо…!

Услышав прерывающийся голос своего отца, Гао Чжи снова поклонился. Его кулаки дрожали от гнева. Потому что Гао Шо был его «добрым» дядей!

В этот момент лицо Гу Чжисан, почувствовавшей изменение в окружающей ауре, стало суровым.

Одним ударом ноги она отбросила Гао Чжи на три метра, быстро сформировала печать одной рукой и приблизилась к Гао Линю.

Прозрачное душевное тело выглядело свирепым и полным ненависти, изнутри него клубился серый туман, делая его душу все более и более плотной. Все это были обиды Гао Линя.

Он был убит, заперт в своем собственном доме, наблюдал, как его родственники трагически умирали один за другим, и подвергался пыткам со стороны формаций день и ночь. После того, как он был освобожден и пришел в сознание, чрезвычайно сильное негодование исказило его разум.

Он собирался превратиться в свирепого духа!

http://tl.rulate.ru/book/114193/4467590