Глава 5. Кажется, на горе появился призрак
[13.02, 15:13, Южное кладбище Чэнъань, город Хайцзин]
Ещё не наступил праздник Цинмин, и Южное кладбище Чэнъань было совершенно безлюдным. У входа остановился семиместный минивэн, и из него один за другим вышли люди.
— Прогноз погоды гласил, что будет облачно, но нет даже намёка на солнце, — проговорил Юань Маоцю, держа в руках пакет со слитками из оловянной фольги. Позади него стоял Цзоу Бинь, неся подношения с вином и едой.
— Брат Юань, у вас здесь столько обычаев, вы приносите столько подношений на гору.
— В первый год церемония должна быть более сложной, потом она упрощается, — ответил Люй Каньшань, вынося из машины своего сына Лю Мяомяо. — Ты уже такой большой, а всё ещё хочешь, чтобы папа тебя нёс.
Жена Люй Каньшаня, Тэн Сяоцзюнь, сказала:
— Он просто цепляется, делая это специально. Это потому, что ты всегда покупаешь ему игрушки.
Юань Маоцю похлопал Люй Каньшаня по плечу.
— Ты хороший отец, лао Люй.
— Конечно, я не такой, как ты, вечно одинокий и с проблемами в образе жизни.
Юань Маоцю почувствовал себя виноватым: он не остепенился, потому что не хотел жениться. А то, что он встречался с несколькими девушками, вдруг стало проблемой образа жизни?
Цзоу Бинь тихо добавил:
— Может быть, это потому, что все красивые сотрудницы бюро имели отношения с братом Юанем.
— … — Юань Маоцю поднял с земли небольшой камень и бросил в него. — Закрой свой рот.
Все они были из бюро города Хайцзин, и сплетни Юань Маоцю давно стали легендой в бюро. Цзоу Бинь и Юань Маоцю были в одной команде. Когда Цзоу Бинь только поступил на работу, его познакомили с двумя известными фигурами в команде уголовного розыска — «Садовником» и «Шеф-поваром».
Садовник, как следует из прозвища, всегда занимался различными цветами. У двадцатидевятилетнего Юань Маоцю, если считать со школьных лет, было столько же бывших, сколько и его ровесников. В каждом заведении, где он работал, была одна из его бывших, за что он получил прозвище «Садовник».
Шеф-повар, как следует из прозвища, имел дело с кастрюлями и сковородками. Линь Ханьюй в команде уголовного розыска был известен как козёл отпущения. Любое задание, которое шло не так, всегда сваливалось на «ошибку капитана Линя», без всякой связи с директором, политическим комиссаром или инструктором.
Последним из машины вышел «Шеф-повар» Линь Ханьюй. Высокий, мускулистый, с резкими точёными чертами лица и здоровым загаром, он контрастировал с хрупкой внешностью Юань Маоцю, у которого было красивое лицо, и он выглядел рядом с ним просто как хорошенький мальчик. Линь Ханьюй мог легко справиться с пятью Юань Маоцюями.
Линь Ханьюй всегда был невыразительным и не говорил, если только не работал над каким-то делом. Он вышел из машины, держа за руку стройного невысокого ребёнка. Ребёнок, который был примерно одного возраста с Мяомяо, опустил голову, погрузившись в размышления.
— Сяо Шитоу (маленький камень)! Неужели ты и вправду из камня? Почему ты не говоришь ни слова? — Мяомяо пытался поговорить с ним, но он, казалось, не слышал, продолжая опускать голову. По сравнению с другими детьми его возраста, ему не хватало солнечного света и жизненной силы.
Люй Каньшань и остальные собрались вместе. Юань Маоцю тихо спросил:
— Всё так же? Вы ходили к врачу?
— Доктор сказал, что это психологическая проблема. У него была психологическая травма, — ответила Тэн Сяоцзюнь.
— Действительно, даже взрослые люди получают психологические травмы, не говоря уже о детях.
Линь Ханьюй, который до этого молчал, сказал:
— Он может говорить, просто не может найти собеседника.
Все снова обратили внимание на сяо Шитоу, в их глазах читалась жалость.
В конце января в Хайцзине произошло похищение и чудовищные убийства. Безжалостные бандиты напали на частный аристократический детский сад и похитили школьный автобус с пятнадцатью невинными детьми и двумя воспитателями, используя их как разменную монету.
Их цель была проста — деньги. Семьи, которые могли позволить себе такой садик, были либо богатыми, либо знатными, готовыми тратить деньги на своих детей. Похитители потребовали огромный выкуп, угрожая убить заложников, если полиция будет поднята по тревоге.
Похищение произошло средь бела дня, и родителям не пришлось вызывать полицию. Муниципальное бюро Хайцзина уже отправило людей в каждую семью, чтобы разобраться в ситуации. Похитители были в ярости, и у входа в детский сад появился чемодан. Открыв его, они обнаружили тело ребёнка.
На белой форме мёртвого ребёнка кровью была написана надпись «Ищу смерти!». Родители были в ужасе и всеми силами пытались собрать деньги. В присутствии полиции они либо пытались скрыть правду, либо уклонялись от ответов на вопросы, опасаясь, что их детей положат в следующий чемодан.
Трагедия на этом не закончилась. В течение следующих трёх дней были убиты ещё трое детей. Похитители перенесли срок выкупа, угрожая убить ещё больше, если деньги не будут выплачены вовремя.
Столкнувшись с таким тяжёлым случаем, Бюро города Хайцзин быстро приняло меры: провело расследование, анализ поведения, составление психологического портрета и сбор данных, и вскоре выявило преступную группировку, состоящую из более чем четырёх человек. Лидером был лысый мужчина Сунь Гуй по прозвищу «Лысый старый призрак».
Вскрытие четырёх погибших детей показало, что образцы почвы указывают на то, что их убежище находилось на юге горы Чэнъань. Чтобы не насторожить врага, поиски велись тайно. Все были одеты в штатское, и даже полицейские кинологи замаскировались под обычных собачников и вывели своих питомцев на прогулку в горы.
На пятый день поисков удалось добиться успеха. В отдалённой пещере они обнаружили шестерых детей, закованных в цепи. По их словам, после похищения их несколько раз перемещали, а в итоге держали там, давая еду раз в два дня. Изначально там находился весь класс, но некоторых забрали и не вернули.
Похоже, похитители знали о диверсификации рисков и решили разделить детей, чтобы, даже если полиция спасёт некоторых, у них останутся рычаги влияния.
Одним из спасённых детей был сяо Шитоу.
Остальные дети были возвращены родителям на основании документов из садика. На сяо Шитоу же не было никакой информации, и его отпечатки пальцев не совпадали ни с какими записями. У этого ребёнка не было ни регистрации в семье, ни родителей, ни даже имени. Приведённый в бюро, он молчал, часами сидя в одной позе, за что получил прозвище «сяо Шитоу».
Как он оказался в аристократическом детском саду — загадка, скорее всего, это результат предыдущих преступлений похитителей. То, что его держали вместе с другими детьми, привело к его нечаянному спасению.
Обычно таких сирот отправляют в социальные учреждения, но он сильно сопротивлялся, цепляясь за одежду Линь Ханьюя. Линь Ханьюй был слишком занят, чтобы ухаживать за ребёнком, поэтому Люй Каньшань из группы досудебного разбирательства вызвался забрать сяо Шитоу домой. Его собственный сын был жизнерадостным, и, возможно, общение со сверстниками поможет сяо Шитоу прийти в себя.
.
— Где могила лао Чжана? — Юань Маоцю запыхался после подъёма на два холма.
— Северный район, ряд 15, номер 20, — указал Люй Каньшань. Он тоже был измотан. — Почти пришли.
Тэн Сяоцзюнь оглянулась на гору.
— Линь Ханьюй знает, где находится могила лао Чжана?
Перед тем как отправиться наверх, Линь Ханьюй понял, что у них есть всё, кроме цветов, поэтому он пошёл купить хризантемы в ближайшем ларьке, предоставив сяо Шитоу идти с ними впереди.
— Видишь, у тебя такая плохая память. Это сяо Линь купил участок для могилы лао Чжана.
Тэн Сяоцзюнь сердито ответила:
— Это потому, что у меня родился ребёнок!
Мяомяо поднял руку и сказал:
— Не вини меня! Это не моя вина!
Цзоу Бинь наблюдал за этой оживлённой сценой и тихо вздыхал:
— Эта семья действительно энергичная.
Затем он посмотрел на сяо Шитоу, который, словно камень, стоял рядом с Люй Каньшанем и, казалось, был окружён барьером, который идеально изолировал его от окружающего смеха и радости.
В северной части кладбища почти не было людей. Не только в 15-м ряду, но даже в трёх рядах впереди и позади не было никого, кто пришёл бы отдать дань уважения. На надгробном камне было написано имя Чжан Жуй, старого ветерана уголовного розыска. Линь Ханьюй и Юань Маоцю обучались у него лично. Возможно, Чжан Жуй и не отличался выдающимися способностями, но он был хорошим наставником, юморным и молодым душой, часто общался с младшими членами команды, чтобы пожаловаться на начальство.
К сожалению, в прошлом году Чжан Жуй скончался от болезни, ему было чуть больше пятидесяти. После стольких лет пенсионного страхования он не получил ни цзяо пенсионных выплат, что было очень жаль. Сегодня исполнилась первая годовщина со дня его смерти. Его семья планировала приехать во время праздника Цинмин, поэтому Люй Каньшань и остальные решили прийти раньше, чтобы избежать толпы.
Цзоу Бинь расставил подношения и еду. Юань Маоцю зажёг бумажные деньги. Мяомяо, прыгающий как обезьяна, был отруган Люй Каньшанем. Вместо того чтобы задуматься о своём поведении, он скорчил смешную рожицу.
Оглянувшись, Тэн Сяоцзюнь увидела, что кто-то поднимается по ступенькам. Она помахала рукой:
— Эй! Линь Ханьюй! Не проходи мимо, мы здесь!
Линь Ханьюй подошёл и раздал цветы — по одному букету на человека. Затем он присел на корточки, расставил еду и достал одноразовые пластиковые стаканчики, наливая вино.
— Наставник, мы с Ханьюем пришли к вам. Мы принесли хорошее вино и еду. Наслаждайтесь ими там, внизу, но не напивайтесь, — Юань Маоцю достал из кармана пачку сигарет, вытряхнул одну, прикурил и положил перед надгробием. — И сигареты. В следующий раз мы сожжём комплект маджонга. Можете сам найти себе пару партнёров.
Тэн Сяоцзюнь рассмеялась:
— Лао Чжан всегда проигрывал в маджонг. Если сожжёшь его, будь осторожен: он будет приходить и ругать тебя во сне.
— Я бы хотел, чтобы он пришёл и отругал меня. Уже год прошёл, а наставник мне не снился… Эй, а почему сестра Пин сегодня не пришла?
— Сестра Пин приедет с семьёй лао Чжана во время Цинмина. Несмотря на то что они с лао Чжаном развелись, его родители по-прежнему считают её своей невесткой.
Линь Ханьюй сжёг несколько листов бумаги, а затем заметил, что иероглифы на надгробии стёрлись. Он встал и сказал:
— Пойду в управление, возьму ведёрко краски.
Сяо Шитоу, который стоял на месте, быстро последовал за ним и схватил его за рукав, когда услышал, что тот уходит. Линь Ханьюй взял сяо Шитоу за руку и сказал:
— Я возьму его с собой. Мы скоро вернёмся.
Цзоу Бинь смотрел им вслед и тихо обсуждал с Юань Маоцю:
— Брат Юань, тебе не кажется, что сяо Шитоу похож на сына капитана Линь?
— Отстань. Линь Ханьюй с рождения был одинок. Сын? У него даже нет девушки! — Юань Маоцю присел на корточки и продолжил жечь бумажные деньги. — Кроме того, этот ребёнок светлокожий. Кроме того, что он полунемой, как лао Линь, другого сходства нет.
Линь Ханьюй взял сяо Шитоу за руку, когда они спускались по ступенькам, и спросил:
— Почему ты хочешь спуститься со мной? Разве не хорошо подождать на горе?
Сяо Шитоу опустил голову и ничего не ответил.
— Тебе не нравится жить в доме дядюшки Люя?
Сяо Шитоу покачал головой. Линь Ханьюй держал его холодную руку. Поскольку тот не хотел говорить, он не стал настаивать. У этого ребёнка было сильное чувство самостоятельности, и никто не мог заставить его отвечать на вопросы, на которые он не хотел отвечать.
— Кажется, на горе есть призрак, — раздался мягкий, слабый детский голос.
Линь Ханьюй наклонил голову и посмотрел на сяо Шитоу:
— Почему ты так говоришь?
Сяо Шитоу остановился, его губы сжались в тонкую линию:
— Мяомяо пропал. Я видел это собственными глазами.
http://tl.rulate.ru/book/113760/4690746
Использование:
