Готовый перевод Alderamin on the sky / Альдерамин в небе: Том 1. Глава 2. На Восточном фронте без перемен

Глава 2. На Восточном фронте без переменОна чувствовала, как её поглощает холодная, тёмная, бездонная тьма.

Не было возможности сопротивляться этому. Будучи брошенной в бушующие потоки воды и не имевшей возможности ощутить тепла, на её барабанные перепонки с ужасающей силой давило давление, но ещё хуже этого было то, что её сердце было почти раздавлено чувством безысходности. Впервые со времен своего рождения она столкнулась со смертью лицом к лицу, и подобное для неё было непреодолимым испытанием.

Силы покидали её хрупкое тело, и она не могла больше держаться на плаву. И вдруг случилось это. Этот яркий свет.

Она не совсем отчётливо наблюдала за тем, как кто-то, прорываясь сквозь пелену мрака, приближался к ней. Схватив её за руку и прижав её тело, они начали выбираться на поверхность. Она слышала биение сердца рядом с собой. В какой-то момент она даже думала, что их сердца начали биться в унисон.

Внутри её тухнувшего сознания, она словно видела, как Смерть, прикусывая губу от недовольства, смотрела на то, как девочка отдаляется от неё и уходит к тому окутывающему белому свету и теплу.

— Ммм.

*Хруст, треск*

Под звуки трескающихся углей, молодая девушка открыла глаза.

Она почти ничего не видела. Рядом с маленьким костром, являвшимся здесь единственным источником света, виднелись людские силуэты. Первым кого она увидела был симпатичный молодой парень. Рядом с ним сидел ещё один, у которого зубы стучали друг об друга. Вместе они глядели на костёр. Немного повернув голову, она увидела девушку, чьи волосы были того же цвета, что и пламя. Она тесно прижималась к своему партнёру, духу, который грел каждого из здесь находившихся.

— Ах! Вы проснулись?

Услышав мягкий голос рядом с её ухом, она поняла, что находится в вертикальном положении. Она ощущала мягкую грудь на своей спине, которая грела всё её тело.

— Кто Вы?

Услышав её голос, прежде чем что-то сказать, рыжеволосая девушка – Ятори, поднялась и с почтением поклонилась ей.

— Вы очнулись, Ваше Высочество...Пожалуйста, позвольте отнестись к Вам с должным почтением.

Все, кроме Харо, в объятиях которой лежала девушка, последовали примеру Ятори и склонили головы. Увидев выказанное ей уважение, девушке снова напомнили к какой семье она принадлежит.

— Вы все… Поднимите головы. Вам необязательно следовать этикету в таких обстоятельствах.

— Ах, если позволите...Что же, тогда я в вкратце объясню нашу ситуацию. Во время нашего пути на архипелаг Хиргано, где мы должны были сдавать Военный Офицерский Экзамен, корабль, на котором мы плыли, попал в шторм и затонул. Единственные, кто смогли спастись на спасательной шлюпке, были шестеро из нас, включая Вас, Ваше Высочество. После двух дней дрейфа, нас прибило к этому пляжу… И вот как-то так, мы сейчас живём в этой пещере.

Выслушав Ятори, юная девушка в удивление расширила глаза и замолчала... Ей потребовалось несколько минут, чтобы восполнить пробелы в своей памяти и собраться с мыслями от полученной информации.

— Понятно, корабль… Так это действительно не было сном?

Неприятные воспоминания о случившемся снова нахлынули на девушку, и её плечи задрожали. Даже под большим слоем одежды, Харо, которая прижимала принцессу, почувствовала дрожь и с тревогой посмотрела на неё.

— П-пожалуйста, простите!

Когда Харо стыдливо опустила голову, девушка показала кривую улыбку и покачала головой.

— Я от всего сердца благодарна за вашу доброту. С таким хрупким телом, я бы наверняка умерла от холода ещё до того, как смогла бы проснуться... Кстати, ты ведь назвалась Яторишино Игсем.

— Ах...

— Давно же это было. Кажется, около восьми лет тому назад, я посещала ваш дом вместе с правящим тогда Императором.

После пары сказанных слов, Ятори, подняла голову.

— Вы помните об этом? В то время Вашему Высочеству исполнилось лишь четыре года…

— Если считать по традиционной системе (数えで – старый метод подсчёта возраста человека, при котором только что родившемуся ребёнку, уже насчитывали один год), тебе тогда было около 10. Помню, я как-то не могла дотянуться до подноса со сладостями, и ты, заметив мои тщетные попытки, подала их мне. Ты тоже узнала меня по внешности?

Принцесса понимала, что это могла быть уже давно забытая история, однако Ятори расплывчато улыбнулась.

— Прошло уже много лет и Ваше Высочество сильно подросла с тех пор. Ваши золотые волосы и семейное кольцо Катванманиник – если бы я не заметила этого, то была бы не уверенна.

Услышав это, девушка вытащила левую руку из слоистой одежды, на которой она лежала вместе с Харо. То, что она показала, было кольцом с гальваническим покрытием на котором был изображен знак Духа Вечного Дерева, что служило символом Империи Катварна.

— Действительно. Я третья Императорская Принцесса Империи Катварна, Шамию Китра Катванманиник.

За исключением Ятори, которая почти всё понимала, остальные начали потихоньку осознавать, что персона перед ними была дворянином, причём не самым обычным. После длительного молчания, один из них, Торвэй, заговорил.

— Я Торвэй Ремеон. Мы встречаемся впервые, Ваше Высочество, Принцесса Шамию.

— Ммм, ты младший из Ремеонов. Я слышала слухи о тебе.

— Это честь для меня. Если позволите, могу я задать один вопрос?

Не дожидаясь, пока Торвэй договорит, Принцесса, начала отвечать в твёрдом тоне.

— Если это о причине, по которой я оказалась на том корабле, я сразу же отвечу. В свете ухудшения войны с Республикой Киокой, для расширения возможностей Имперской Семьи, я прибыла сюда, чтобы увидеть талантливых молодых людей, на которых ложится тяжёлое будущее нашей нации. Моё присутствие было бы неким стимулом для испытуемых. Ни больше, ни меньше.

— Но, остальные сопровождающие офицеры или...?

— Не продолжай. Очевидно, что они были захоронены на дне океана вместе с судном.

Не смотря на то, о чём она говорила, тон Шамию всё ещё звучал твердо, не давая никому и шанса оспорить её слова… Однако то, что они не видели её охранников на борту и не видели их во время того, когда она заходила к ним в каюту, было странно. На пока Торвэй решил оставить любопытство при себе и не стал развивать эту тему.

— М-моё имя Мэттью Тетдрич, Ваше Высочество, позвольте мне сказать несколько слов, если...

Несмотря на то, что он был достаточно пухлым, он держался за мокрую рубашку и дрожал. Мэттью робко начал говорить, и Принцесса перевела взгляд на него.

— Тетдрич… А, та семья, которой было поручено оборонять остров Эдборг на юге Империи. Я вспомнила о тебе. Что же ты хотел сказать, Мэттью Тетдрич?

Ятори, которая стояла около принцессы, восхитило то, с какой легкостью она вспомнила столь незначительную информацию о Семье Тетдрич. Это говорило о её довольно обширных знаниях. С другой стороны, Мэттью, который даже не заметил того, что кто-то столь высокого положения знает о нём, продолжил выдавливать слова из своих фиолетовых губ.

— Е-если Вы уже достаточно согрелись, не могли бы Вы, в-вернуть хотя бы верхнюю одежду или м-моё пальто...

Услышав это, Принцесса впервые заметила, что вся верхняя одежда на ней, была одолжена окружающими её людьми. Как и ожидалось, Харо, зная, что ещё было рано вылазить, в панике пыталась удержать принцессу, которая снимала с себя верхние одежды, заменяющие одеяла.

— Кья-! Вы не должны этого делать Принцесса! Вы и я одеты лишь в нижнее белье! Ятори-сан! Пожалуйста, верни Мэттью его одежду!

Кивнув, Ятори взяла верхний слой одежды и вернула Мэттью его сухое пальто. Получив его обратно, Мэттью закутался в него и, будто бы стараясь беречь тепло, ничего с того момента не произнес.

— Ах, одежда принцессы уже почти высохла… Это будет не совсем просто, но Вам лучше переодеться.

— Если Вы хотите, мы можем выгнать мужчин. Однако знаете, снаружи бушует шторм.

Посмотрев на Ятори, которая произнесла эти слова с такой улыбкой на лице, Мэттью затрясло. Причём не от холода. Принцесса же, не увидев в этом ничего смешного, отклонила предложение Ятори и, аккуратно убрав всю одежду, впервые за два дня встала на ноги.

— Ммм… Чувствую себя вполне хорошо. Интересно, это из-за того, что ты грела меня?

— Возможно и так, но, пожалуйста, не отходите далеко от огня. Если Вы вдруг заболеете, мы не сможем Вам помочь.

Принцесса повиновалась словам Ятори, которая говорила вежливо, но в тоже время строго. Сидя на холодной земле и почувствовав холод, принцесса снова вернулась на коленки Харо.

Какое-то время они сидели вокруг костра в полное тишине, но, словно блекнувшая молния, Принцесса вспомнила о случившемся и заговорила.

— Точно. Когда корабль затонул, меня кое-кто спас. Он ведь тоже здесь? Я понимаю, что все вы мои благодетели, но я хочу выразить личную благодарность этому человеку. Пусть он, пожалуйста, подойдет.

— Пожалуйста, подождите секунду.

Поднявшись, Ятори вышла из их круга вокруг огня и пошла в самую глубь пещеры. После чего оттуда послышались крики и звуки ударов об что-то тяжелое.

— Просыпайся, Икта. Это приказ Принцессы.

— Переубеди ее. Такому как мне, встречаться с ней без назначения...ууф.

Чьи-то крики эхом прошлись по пещере. Это испытание наконец закончилось, и юноша, держась за бок, с голым торсом и духом в сумке, наконец показался.

— Я Икта Солорк. Спасибо, Ваше Высочество. Вы сейчас в хорошем настроении?

— Как? Там же был другой человек? Так это был ты?

— Что же, всё получилось спонтанно, говоря иначе — на какое-то время я стал хорошим парнем… Тем более только у меня был дух света...

Переодевшись в формальную одежду, которую ему подала Харо, Икта поклонился Шамию в ужасной манере. Хотя, на самом деле, он это сделал лишь из-за пинка Ятори.

— Понятно. В любом случае, я выражаю тебе свою благодарность, Икта Солорк. Твоему партнеру духу света-доно тоже. Как только мы вернемся в Столицу, я позабочусь о том, чтобы вас наградили за ваши заслуги.

Кусу подняла голову из мешка. Однако Икта в этот момент просто сидел, скрестив ноги.

— Что же, было бы неплохо вернуться в целости, но...

— Икта, хватит говорить чепуху, вызывая лишь лишнее беспокойство.

Ятори шепотом заговорила с ним после того, как заметила, что на лице принцессы проскользнула тень волнения.

— Вполне возможно, что мы не сможем вернуться. Ты это хотел сказать?

— Да мы даже не знаем где мы находимся. Нам вообще повезло, что нас ещё выбросило на берег после двух дней дрейфа в такой-то шторм… Пока мы плыли, я заметил, что солнце восходило по правую сторону от лодки. Получается, сейчас мы где-то на северо-востоке.

Тон Икты был вполне обыденным, и в содержании сказанного, не было ни толики оптимизма. Когда принцесса замолчала, Торвэй встал, чтобы попытаться развеять эту тяжелую атмосферу.

— Дождь стихает, а значит мы уже можем выйти и осмотреться. Ик-кун, если ты не против, пойдешь со мной?

— Это прозвище... Ты действительно необучаем...

Несмотря на своё ворчание, Икта вышел с удивительной покорностью. Торвэй взял с собой мешок, и вместе со своими духами, находившимися в сумках, они вышли из пещеры.

Небо было ярким, и казалось, что сейчас раннее утро. Дождь уже почти прекратился и лишь слегка моросил. Пробираясь сквозь чащу, Икта и Торвэй прокладывали себе путь к пляжу. В пути у них возник небольшой разговор.

— Спасибо, что согласился пойти со мной. Честно говоря, мне кажется, что с тобой, Ик-кун, будет меньше всего проблем.

— Ну раз у Мэттью сейчас проблемы со здоровьем, а девушки должны остаться подле принцессы, то остаюсь лишь я, да? Знаешь, когда можно побездельничать – я бездельничаю. Но в ситуациях, когда на кону стоит жизнь, я начинаю работать.

Это был уклончивый аргумент, но Торвэй и не был против такой стороны характера Икты.

— Принцесса... Икта, что ты об этом думаешь?

— Очень много странностей, и мне, кажется, лучше в это не лезть, иначе ты узнаешь о том, о чём не следовало бы знать.

— И сразу к сути. Когда ты разговариваешь со мной, ты даже не шутишь.

— Я не могу. Хоть тебе и кажется, что я забавный, но в данный момент Ятори не со мной… О, я кое-что нашёл.

Икта, увидев фрукт, висящий рядом с ядовитым плющом, сорвал его и кинул Торвэю. Откусывая свою долю, он начал объяснять.

— Это растение ловушка для насекомых. Как только оно созреет, то начнёт привлекать внимание и станет непригодной для употребления. Но пока этого не произошло, можно выпить содержимое. Вот, попробуй.

— Ох, и вправду. Кислый и вкусный.

— Складывай в мешок. Будем питаться ими, пока не найдем нормальную еду.

С момента крушения, у них не было и крошки во рту, помимо той воды, которую создавал дух воды Харо. Каждый в пещеры мучался от голода, и Торвэй, помня об этом, взял мешок и начал срывать эти фрукты одни за другими.

— Знаешь, я уважаю тебя с Мэттью. Даже после того, как наш корабль затонул, вы бережно продолжали несли за собой эти тяжелые штуки.

То, о чём говорил Икта, была винтовка, лежавшая в рюкзаке Торвэя. Оружие, стреляющее свинцовыми патронами, которые вылетают под сильным давлением с помощью так называемого насоса, установленного в «воздушном канале» на теле духа ветра. Данная винтовка является одним из основных оружий современных солдат, которых также называют воздушными стрелками.

— Хаха. А я тогда всё думал, будет ли она мне сильно мешать, когда садился в спасательную шлюпку. Для меня, попасть в отряд Воздушных Стрелков значимо настолько же, насколько и жизни моих друзей.

— Ну, идти к своей цели довольно важно. В любом случае, я ужасно голоден...

Высушив содержимое фруктов и отбросив в сторону съеденное, Икта и Торвэй поспешили вперёд, слушая хор скворчащих насекомых, находившихся в чаще. Идя по прямой и смотря на компас, дабы не сбиться с пути, они вышли на лугопастбищные угодья, прервавшие лесистую местность, примерно, на 15 минут.

— Мы влипли.

Как только пелена неясности спала, Икта начал ворчать после того, как увидел представшую местность. Чуть-чуть погодя, Торвэю предстало тоже зрелище, и он потерял дар речи.

Не было ничего удивительно в этой местности. Бескрайнее поле с неровной поверхностью, растянувшееся с востока на запад. Тем не менее, на западной стороне, куда они шли, между естественными холмами и горами находилось «кое-что», что препятствовало их пути.

— Быть того не может... Я имею ввиду, это ведь западная сторона... неважно как далеко нас унесло, здесь же…!

Даже Торвэй, который гордился своим самообладанием, наравне соперничавшем с Ятори, говорил с дрожью в голосе. То, что они увидели, было проволочным заграждением, тянувшимся вдоль береговой линии, разделяя открытое поле на две части. На той стороне находились вышки с часовыми. Возле ближайшей вышки можно было даже увидеть фигуры солдат, которые находились в патруле.

— Не думаю, что мы ошиблись. Отсюда "восточная" граница Империи Катварна, похожа на "западную сторону". Если подумать, то...

В любом случае, чтобы не быть замеченными караульными солдатами, эти двое спрятались в тени деревьев. Трижды щелкнув языком, Икта вздохнул, а затем знатно выругался, пока не успокоился.

— Это место действительно территория Республики Киоки...Это прискорбно, но, похоже, мы спустились в Ад на листе бумаги.

Икта Солорк описал реальность, похожую на кошмар, одной простой метафорой.

Когда Икта и Торвэй вернулись в пещеру и рассказали обо всём остальным, атмосфера в пещере ухудшилась, а давление потяжелело, словно свинец.

— Надо же... Подумать только, что нас унесло на другую сторону государственной границы.

Харо бормотала с бледным лицом, а Мэттью, который только сейчас согрелся, закричал.

— Проклятье... Как это вообще возможно? Только я подумал, что наши испытания заканчиваются, как...

Независимо от того, насколько плохим или хорошим было положение, слова Мэттью отлично выражали чувства каждого. Даже выдающаяся Ятори молчала, будто бы стараясь придуматься слова утешения. В этот момент Икта начал описывать обстоятельства.

— Покуда мы попали в такое положение, мы должны понимать, что наши возможности ограничены. Прежде чем что-либо делать, было бы мудро с нашей стороны, для начала определить конкретную цель.

Не дожидаясь ответа, Икта поднял правый и левый указательные пальцы и держал их так, чтобы всем было видно.

— У нас лишь два варианта. Во-первых, мы можем сдаться армии Киоке в качестве военнопленных. Вполне надежный вариант.

Тяжелая тишина повисла в воздухе. Никто не хотел прибегать к такому варианту.

— Во-вторых, мы можем попробовать пересечь государственную границу и вернуться в Империю своими силами. Это уже звучит, как азартная игра, верно?

Было легко говорить об этом, но, если подумать тщательнее, согласиться на это было очень сложно.

После недолгих раздумываний, Мэттью заговорил.

— С-сейчас идет война, так что если станем военнопленными, то наша безопасность гарантирована. Конечно, нас посадят под замок, но потом ведь Империя обменяет нас на военнопленных из Киоки, верно...?

Такой вариант развития событий был далек от реальности, и Ятори категорически отвергла его.

— А не слишком ли это оптимистично? Мы - кадеты, которые сдают Военный Офицерский Экзамен, и несут так называемое будущее Имперской армии, правильно? Для них, это уже отличный повод нас не отпускать. К тому же, помимо нас, есть куда более значимые кандидаты для политического обмена.

— Даже если не учитывать её Высочество Принцессу, есть Ятори-сан, потомок Семьи Игсем, и я, потомок Семьи Ремеон... при любых раскладах, за нас троих установят высокую цену... А теперь подумай, даже если мы сможем вернуться, как мы компенсируем потери Империи?

— Боже, люди с высоким статусом такой отстой. Мы даже не можем защитить свои собственные интересы, как мы хотим.

Ни у кого не было достаточно самообладания, чтобы ответить на эти циничные замечания Икты.

— Что же, мой приятель Мэттью, объясняю тебе в двух словах. Даже если мы станем военнопленными, так просто мы не вернёмся, и даже если и вернёмся, придется покрывать расходы, которые Империя потратила на нас. И можешь ли ты представить ту незначительность, которую мы представляем для страны… К тому же, если мы пойдём по этому сценарию, нам останется лишь надеяться на то, чтобы люди Киоки не сочли славу семьи Тедричь за важную информацию, да?

Даже в такой ситуации, Икта продолжал бросаться саркастическими шутками. У Мэттью было измученное лицо, а в следующий момент он закричал на всю пещеру.

— Военнопленные и остальное — это тебе не шутки!

Принцесса Шамию восстановилась уже настолько, что смогла резко вскочить и закричать с такой силой, что даже огонь колыхнулся. Даже когда все удивленно посмотрели на неё, её тон не ослабел.

— У меня нет времени, чтобы торчать в подобном месте! Я-я должна как можно скорее вернуться! Забудьте про солдат, используйте любые способы, чтобы пересечь границу! Если у вас получится, можете просить что угодно, мммхр?!

В этот момент, ужасно невежливым жестом, два пальца закрыли губы принцессы. Пока другие были ошеломлены, Икта невероятно холодным взглядом смотрел на принцессу сверху вниз.

— Тише, принцесса. Независимо от того, как сильно Вы можете разглагольствовать и какие бы награды не вертели перед нашими носами, мы не сможем сделать невозможное возможным. Это то, что Вы должны знать из истории нашей страны. Из отвратительной истории, в которой одинаковые ошибки повторяются вновь и вновь.

— К-как...!

Поскольку он был её спасителем, принцесса до сих пор игнорировала его бесстыдную грубость, но в этот раз она была в недоумении от его презрительных слов. Поскольку эти слова были непонятны для неё, она не знала, что сказать. Однако, ей и не нужно было отвечать, так как Ятори резко встала между ними и вывернула руку Икты, повалив его на землю.

— Ваше Высочество, он повел себя крайне непочтительно. Клянусь, это был последний раз, поэтому будьте милосердны. Хотя бы ради того поступка, что он совершил во время крушения корабля.

Даже если она и использовала столько силы, что его кости хрустели, она извинялась в крайне спокойном тоне. Увидев её ужасающую силу, принцесса забыла о своей ярости и лишь покачала головой.

— В-всё нормально... Кажется, это именно мне не хватило самообладания.

Икта, получивший прощение, освободился от захвата. Встав, он не издал ни одного стона, лишь держался за свое плечо и, казалось, терпел сильную боль.

— Ты всё понял, не так ли? Прояви благодарность за милосердие Её Высочества и иди остуди голову.

— Принято.

Оставив за собой слова, на которые не требовалось отвечать, Икта покинул пещеру вместе с Кусу. Когда его фигура исчезла, Ятори обратилась к оставшимся с одним предложением.

— Как бы то ни было, нам тяжело трезво мыслить, пока мы голодны. Как насчет того, чтобы сменить наши приоритеты и для начала добыть пищи?

— Да, я согласен. Как только мы наполним наши желудки, то хороший план определенно придёт в голову.

Вслед за утверждением Торвэя, Харо с Мэттью поддержали идею. Оставшаяся Её Высочество, Принцесса Шамию просто не могла не согласиться под взглядом рыжеволосой девушки.

Выгнанный из пещеры, Икта начал искать себе продовольствие. Хоть он и выглядел, будто летал в облаках, сейчас он просто ориентировался на три основных желания: 1. Самосохранение, 2. Размножение, 3. Удовлетворение материальных и духовных потребностей. И принципы его поведения были просты.

— Хм-м, орехи кохуновой пальмы. Трудно будет собрать их без инструментов.

Пусть пальмы, нагруженные орехами, стояли тут и там, он смотрел на землю. Напрягая своё зрение, он искал живых существ в влажном хворосте, которые выползали из своих домов на солнце.

— Ах, эй, змей-сан, не хотите ли стать мясом в моём обеде? Вау, какой вы длинный! Ой, так Вы Питон-сама? Тогда простите, давай забудем об этом разговоре.

Увидев неожиданные размеры противника, Икта подавленно отошел назад. Даже у него не хватало наглости сразиться со змеем размеров в три метра. Украшение в виде змеи на шее, считалось не очень-то и модным.

— В такие времена я, наверное, должен следовать учениям Матушки-Природы и не искать себе противников в большей игре, а отыскать себе добычу поменьше... Ох, я нашёл кузнечика. Ах, хорошо, если пожарить его, то на вкус будет очень даже нечего...

— Это подойдёт только нам. Однако насекомое не лучшее блюдо для Её Высочества. Она не будет это есть.

Продолжая преследовать кузнечиков на четвереньках, голос его друга, который совсем недавно безжалостно обошёлся с ним, раздался из-за спины. Икта продолжил свою охоту, не обращая на неё внимания, но Ятори всё равно продолжила говорить.

— То, что ты сделал не похоже на тебя. Даже если ты говоришь сарказмом так же часто, как дышишь, никто не сможет быть серьезным, как Икта Солорк, верно?

— Вместо того, чтобы всегда быть безупречной, было бы более очаровательно для тебя, быть взволнованной время от времени.

— В любом случае, мы не можем позволить тебе проявить свой истинный характер здесь, ты ведь понимаешь? Покажи себя, как человек, принимающий твёрдые и взвешенные решения в чрезвычайной ситуации. Решение обжалованию не подлежит.

Как ни странно, после слов Ятори, тяжесть пропала. В одной руке с кузнечиками, спиной к своему собеседнику, Икта начал говорить.

— Даже так, я понимаю, ты же видишь. Я знал, что она из благородных, но я даже и не думал, что буду так взбешен из-за её разгневанного вида.

— Это то, о чём я подумала... Ты не можешь простить правящего человека, который ведёт себя ненаучно?

— Хотя я и должен был оставить всё в прошлом, но ничего не изменится, если я не принял этого.

Икта испустил тяжелый вздох. Ятори, подумав немного над его словами, начала говорить.

— Возможно это немного грубо, но поведение принцессы Шамию -- несмотря на её происхождение -- соответствует её возрасту. Нет, даже то, что она не разрывается от слёз, уже достаточно значимо, не так ли?

— Верно, ты права. То, как я говорил с членом королевской семьи, было две трети от лучшей части меня. Ах, у тебя есть нож, если да, то одолжишь мне его?

Когда Икта умело повернулся к ней, сидя на корточках, стоявшая там Ятори незаметно вооружилась снаряжением, и её одежда ни в коем случае не растрепалась. На правом бедре и на левом бедре она носила саблю.

Это был её стиль, который стал причиной поговорки: «Игсем - мечи, Ремеон - пули». Это и было причиной соперничества их семей. Как и Воздушная Винтовка для Торвэя, так и эти мечи были причиной её гордости и очень ценной вещью в её жизни.

— Если ты испортишь лезвие, я убью тебя.

Тем не менее, Ятори с легкость отдала один меч, который был половиной её гордости, Икте. Конечно, она не одолжила бы его кому-то другому. Однако, их отношения были настолько прозрачными и доверительными, что намного превышает понимание доверия остальных людей.

— Что же, мы все в сборе. Хорошо, пожалуйста, расскажите о вашем урожае.

Когда солнце бывшее на горизонте, стояло над головой, все шесть человек собрались в пещере и показывали результаты своих поисков еды. Животные и растения, разных цветов и форм были разложены на земле.

— Ммм, так как я не очень хороша в погоне за добычей, которая всегда убегает от меня, я сосредоточилась на собирание фруктов и грибов. Я собрала довольно много Грибов Болтэйла… Но вот, что насчёт плодов... Сначала я думала найти бананы и папайю, но это оказалось единственным, что я смогла собрать.

Харо, улыбаясь немного кривой улыбкой, указывала на фрукты, которые напоминали сладкий перец. Их было легко собрать для такого числа людей, и вкус у них был неплох. Принцесса проявила интерес, и, взяв один, начала рассматривать.

— Что это за фрукт? Я не видела такого раньше...

— Ахх, Каджу, верно? Ну вместо того, чтобы голодать, лучше есть их? Тем более они содержат драгоценные углеводы, которые нужны нашему организму.

Каждый, за исключением принцессы, разделил вымученную улыбку. Из-за её невежества, Харо добавила несколько слов.

— Принцесса, Вы ведь ели орехи кешью до этого, не так ли? Они являются семенами этого фрукта.

— Ох, орехи кешью? Если это они, то вкус должен быть неплохим?

Ничего не говоря, Харо протянула ей кусочек.

— Попробуйте.

Как ей и сказали, принцесса поместила маленький кусочек себе в рот, подняв брови от изумления. Её рот оказался в полной свободе только через 30 секунд, когда она преодолела некоторые трудности с его разжевыванием.

— Ну как, Принцесса?

— Это сложно...вяжущий... травянистый... И немного сладкий...

Несмотря ни на что, её впечатления оказались довольно точными. Почувствовав, что атмосфера немного расслабилась, Торвэй решил попытаться полностью убрать напряжение.

— Теперь, наверное, моя очередь. Хорошее дополнение к орехам — кокосовые крабы. Днём довольно сложно их поймать, но мне удалось словить двоих.

Два больших существа в панцирях, напоминающих крабов отшельников, лежали бок о бок на траве. Увидев их, прозвучали голоса восхищения. Во второй половине дня кокосовые крабы всегда прятались в норах, так что отыскать и словить их задача не из лёгких.

— В середине дня, к тому же за такой короткий срок, две штуки вот таких размеров? Ты неплохо постарался...

Ятори смотрела на Торвэя горящим взглядом, но сам он, смутившись, почесал затылок и отвернулся. Эти два человека находились на совершенно разных волнах.

— Тогда я следующая… Это было в ближнем бою, ведь я взяла на себя ответственность как та, кто предложил все это.

Сказав эти слова, Ятори отошла к соседнему кусту, и приволокла за собой добычу. Для всех это было сюрпризом.

Сразу же поднялись крики радости.

— Ээээ? Э-это дикий кабан...!? Нет, погоди, как ты смогла одна поймать его...!

— Один удар меча на затылке его шеи... Если присмотреться, на нём лишь эта рана. Это говорит о том, что ты поймала его использую только меч...!?

Ятори, уловив взгляды присутствующих, что глядели на неё с благоговением, оттопырила от гордости грудь. Для неё, будучи лучшим студентом класса, получать уважение и восхищение со стороны остальных было словно наградой.

— Теперь я… Совсем не так, как я себе это представлял...

На первый взгляд, Мэттью был в подавленном настроении. Глядя на урожай, что он принес, это было неудивительно.

— Хотя, мне не хочется говорить об этом… Но что это? Три небольших пальмовых кокоса — это хорошо. Но их кожура разорвалась и весь сок вытек наружу. Мне интересно, какой метод ты использовал, чтобы собрать их.

— Когда я нашел кокосы, они были высоко. Поэтому я бросал в них камни, но они всё не падали… Так что я нашел другой способ, чтобы сбить их...

Его партнер, дух ветра Тцу, вылезла из мешочка с встревоженным взглядом. Хотя никто ничего не сказал, его взгляд и Воздушная Винтовка за спиной, рассказали обо всех неудачах.

— Мой друг Мэттью, каждый инструмент имеет свои преимущества. Ты не можешь использовать своё ружьё для решения всех проблем, понимаешь. Такая стрельба в никуда – решение стран третьего мира.

—Т-ты последний человек, от которого я хотел бы слышать это! Разве ты не хуже меня?

Довольно опасная шутка выскользнула из рта Икта, но её мало кто заметил из-за крика Мэттью. Холодные взгляды уставились на его урожай, который был свален горкой у их ног.

— Цикады, кузнечики, рогатые жуки, гигантские водные жуки, все виды гусениц... Как я должен разложить их? Это немного дико, понимаешь...

— Н-ну насекомые являются лучшим источником белка. Ты так не думаешь?

— И лягушки...? Ты хотел сохранить и высушить их, это - хорошо, могу я дать тебе оценку?

Хотя Икта и получил довольно низкую оценку своему урожаю, он лишь присвистывал на это. Принцесса, глядя на эту еду, потеряла цвет лица и робко спросила.

— Т-ты собрался есть это? То есть, я хочу сказать, это же настоящие насекомые?

— Конечно я съем это. Хотя это лично моё мнение, но гигантские водяные жуки настолько отвратительные, что я могу умереть.

— Эй, здесь ты должен притормозить! Ваше Высочество, пожалуйста, успокойтесь. Вам не обязательно есть насекомых, ведь у нас достаточно пищи.

Принцесса с облегчением вздохнула. Харо, собрав всю еду, что они положили возле неё, отошла и закатила рукава.

— Мы должны начать готовить? Хоть я и сказала «готовить», мы можем только пожарить всё это. Интересно, если правильно использовать глину и листья, сможем ли приготовить что-то на пару…?

— Даже учитывая то, что у нас есть много еды, я хотел бы прожарить кабана, но в нашей ситуации будет опасно создавать много дыма. Мэттью, Торвэй, ваши духи смогут избавляться от дыма?

Когда началось приготовления пищи под руководством Харо и Ятори, приятные запахи начали расходиться вокруг пещеры.

Умения Харо, которая была ответственна за приготовление пищи, были, на удивление, потрясны. И когда солнце начало садиться, они уже могли поесть. Будто возвращая в свои тела жизнь, шестеро человек набивали щеки впервые за два дня.

— Отличное мясо! Пусть мы и не добавляли никаких приправ, но стоило лишь прокусить его, как наружу ударил сильный аромат...

— Пропаренные грибы и кокосовые крабы тоже хороши. Если у меня и есть кое-какие жалобы, то только на нехватку соли.

— Мы можем с легкостью получить её, просто вскипятив морскую воду, но если мы выйдем на берег, то нас заметят солдаты Киоки, поэтому давайте насладимся едой без соли. Если рассмотреть всё их меню, что они выложили на листья, их ужин получился довольно неплохим. Через некоторое время Мэттью, который восстановил свои силы, начал говорить без какого-либо позитива.

— У нас есть лишь две Ветряные Винтовки, поэтому мы не сможем пересечь границу как-бы мы не старались, верно? Но граница довольно длинная, так что на ней должно быть хотя бы одно место без охраны.

— Утолив свой голод к тебе вернулась смелость, не так ли? Тем не менее, услышав рассказ Икты, стало понятно, что Киока полностью сконцентрировала свои силы на Империи, так что их защита должно быть прочной.

— Даже если мы пойдем вдоль границы искать открытое место, я думаю, что с 90% вероятностью, нас заметят.

Мэттью, получив критику от Ятори, скрестил руки на груди и начал что-то мямлить. Икта, забрасывая в рот кузнечиков, вставил замечание.

— У нас не получится так легко пересечь национальную границу. Шанс на успех появится только тогда, когда мы сможем получить союзников на этой стороне. Увы, сейчас у нас их нет. Конечно, мы можем попытаться подкупить солдат на границе, и это будет довольно просто, но подходящих для подкупа вещей...

Взгляд Икты упал на руку Принцессы, которая держала кусочек мяса кокосового краба -- точнее на ее палец. На нём было украшение, что отлично подходило для этой роли, но вряд ли бы она согласилась.

— Пытаться подкупить солдат Киоки кольцом с гербом Имперской Семьи – это слишком. Ну, в крайнем случае, мы можем продать эти два меча Ятори. Чтобы пользоваться ими, конечно же, нужно невероятное мастерство, но лезвия у них все равно острые, верно?

— Ох, какой у тебя острый взгляд. Интересно, у кого же ещё был такой взгляд? Может у того, кому разрешили этими мечами резать лягушек.

— Ты использовала его, чтобы убить дикого кабана, нет? Меч – это жизнь фехтовальщика.

Это были лицемерные слова, но, в любом случае, ничего не изменилось, и мечи все ещё подходили для подкупа.

Все замолчали и обдумывали его слова. Принцесса, не говорившая до сих пор, раскрыла рот.

— Пересекать нам границу самостоятельно или же в качестве военнопленных – решать вам. Каждый вносит что-то в этот план, и, если у нас появятся хоть какие-то шансы на успех, я готова уступить… Реальность такова, что ничего не поменяется от моих криков. Я доверяю вам решить, какой план будет эффективнее.

Услышав её слова, все с удивлением посмотрели на неё. Грубые слова Икты могли стать лишь болью для него самого, однако, как оказалось, они также заставили принцессу о чём-то задуматься. В любом случае, для них это было облегчением, ведь независимо от того, что приказала бы принцесса, они должны были бы подчиниться.

— Как и говорила Её Высочество, нам необязательно спешить, правильно? Конечно, затягивать нельзя, но давайте всё тщательно обдумаем. Поскольку найти нас будет не так легко, а выживание не будет проблемой, я думаю, мы можем позволить себе потратить один или два дня на принятия решения.

Все согласились со словами Ятори и решили оттянуть момент принятия решения.

Под конец обеда стояла дружеская атмосфера. Каждый восстановил силы и выносливость, поэтому они занялись работой для поддержания приятных условий жизни. Но один человек, который не имел ни знаний, ни опыта в выживание в дикой среде, появился среди них потирая руки.

— Ятори, для чего это используется?

Пока все лениво входили и выходили из пещеры, Принцесса Шамию решила задать вопрос Ятори, которая над чем-то в тишине работала. Не останавливая работу, Ятори лишь посмотрела на принцессу. Её партнер, дух огня Шия, тоже бросила равнодушный взгляд в её сторону.

— Да, Ваше Высочество. Я делаю простую сигнализацию из орехов и нитки. Развесив её у входа в наше убежище, если кто то приблизится, они зашумят и разбудят нас.

Ответ Ятори был четким и без запинок, как у настоящего солдата. Когда принцесса пыталась сказать "могу я чем-то помочь", Ятори быстро закончила работу и встала.

— Теперь, я установлю это и вернусь обратно. Простите за неудобства, но, пожалуйста, не уходите далеко от пещеры.

Увидев, что принцесса кивнула, Ятори быстро развернулась и скрылась в деревьях. Принцесса, потеряв собеседника, подошла к Харо, единственной оставшейся девушке.

— Харо, чем занимаешься?

— Ах, Принцесса. Сейчас я растираю лекарственные травы, которые эффективны дня снятие раздражения. Даже если избежать травм получится, то избежать укусов насекомых не выйдет.На вершине камня, что ушел под землю наполовину, она растирала листья и корни. Её партнер, дух воды Миру, стояла на краю камня и иногда добавляла воду из "Смерча" на её теле, помогая Харо делать лекарства.

— Могу ли я чем-то помочь?

— Ха? Нет, нет, не испачкайте Ваши руки, Принцесса! Пожалуйста, отдыхайте

— Л-ладно.

Согласившись с Харо, которая отказала ей, Принцесса, без знаний и опыта, чтобы возразить ей, спускалась с камня.

— Что-то, что даже я могу.- С такими мыслями она посмотрела в другое место.

— Ой, Торвэй. Это же Воздушная Винтовка, но ствол не слишком короткий?

— Ммм… Это, потому что я хочу стрелять настолько точно, насколько это возможно, а со стволом длиннее это невозможно. Если бы я был "Охотничьем Солдатом" которые снимали стволы для перезарядки, то, как и говорит Маа-кун, короткий ствол был бы лучше.

Тцу и Сафи, два духа ветра, втягивали в себя дым и следили за огнём, сидели около Мэттью с Торвэем, которые держали Ветряные Винтовки в своих руках.

— Ммм.

Даже здесь она не чувствовала, что может помочь. Немного поколебавшись, она подошла к Икте Солорку, который находился немного дальше от входа в пещеру.

— Икта Солорк. Может быть, ты делаешь нечто такое, что даже я смогу тебе помочь?

То, что она позвала его не только по фамилии, но и по имени, показывало её напряженное психическое состояние. Но человек, к которому она обратилась, не обратил на неё внимания и продолжил заниматься своим делом.

— Мм, одолжите мне свои руки? Я связываю эти лозы, так что.

Посмотрев на его руки, она увидела, что он вязал лозы с какой-то тканью.

— Возможно, он делает ловушку для животных или что-то вроде это.— С такими мыслями Принцесса приступила к работе.

— Верно, верно, вот так. Нет нужды пытаться сделать его красивым.

— Хорошо, поняла.

Она впервые работала руками, но как только она поняла в чём смысл, стало легко. Молча работая, принцесса изредка поглядывала на лицо Икты.

— Он не из тех, кто любит привлекать к себе внимание. Учитывая то, что он сказал ранее, и то, что он разрешил мне работать с ним, мне интересно, почему он не делает никаких различий между нашими статусами.

— Ваши руки перестали двигаться.

И, наконец, это прямолинейное напоминание. Принцесса, смущаясь, продолжила плести лозы. Спустя 10 минут, их беззаветная работа закончилась успехом и их дело было законченно.

— Солорк, что это? Похоже, оно недостаточно широкое для ловушки.

— Это незаменимая вещь для человеческой жизни, намного важнее всяких ловушек. Хотите использовать?

Сказав ей подождать, он нашёл и очистил подходящее место, выбрал между ним два дерева, и повесил сплетенные лозы между ними, как паутину. Глядя на законченную работу, он удовлетворенно кивнул.

— Это очень качественно. Давайте, вперед.

— Вперед, говоришь...Но...

Даже если её и подгоняли, принцесса просто не знала, что ей нужно делать, ведь понятия не имела, для чего используется эта вещь. Пока она стояла с растерянным выражением лица, Икта решил взять на себя инициативу и вышел вперед.

— Сначала аккуратно сядьте на него. Вы можете использовать это как, ммм...

Он лёг на сплетенные лозы и, использовав их как точку опоры, полностью расслабился, качаясь на них.

— Кровать, верно?

— Это то, что придумали на военно-морском флоте – гамак. Когда привыкаешь к нему, то он становится довольно комфортным.

Он мастерски слез с гамака на землю. Икта рекомендовал – эту вещь – как «незаменимую для человеческой жизни». Принцесса была принцессой, и захотела хотя бы узнать ради чего она так упорно работала и легла в гамак.

— Верно-верно. Теперь вытяните Ваше тело по оси - Ох, круто, у Вас с этим нет проблем.

Когда принцесса смогла лечь в гамак, Икта захлопал в ладоши. Ей казалось, что он насмехается над ней, однако уют гамака всё больше властвовал над ней, так что она решила промолчать.

— Новички в этом деле обычно переворачиваются пару раз. У Вас талант, Ваше Высочество.

— Ты надеялся, что я перевернусь? В любом случае, я все еще боюсь, что он перевернётся. Я не могу понять людей, которые спят в нём.

— Не нервничайте и расслабьтесь. Это лучше, чем спать на холодной земле.

Она немного поворочалась и, наконец, нашла удобную позицию. В тот момент, она переживала, что гамак не выдержит вес её тела, но он крепко держался.

Когда она преодолела первый барьер, у неё появилось спокойствие, чтобы просто наслаждаться этим. Это было неплохим занятием, ведь хорошая и воспитанная принцесса не могла лежать на открытом воздухе.

В её ушах шелестел приятный звук листьев, а синева неба, проглядывающая сквозь прорехи в листве деревьев, завораживала своей красотой. После падения в тёмный океан и открыв глаза в тёмной пещере, она чувствовала, что её сердце будто окаменело, но теперь это чувство прошло.

— Понятно… Это неплохая вещь. Я чувствую себя лучше.

— Правда? Хороший день нужно начинать с комфортной кровати.

Принцесса подумала, что это было забавно, как Икта выпятил грудь, но, вдруг, что-то прорезало кусочек голубого неба. Изначально, она думала, что это была птица, но движения были слишком медленные для неё.

— Солорк. В небе летает странная вещь, что это?

Получив этот вопрос Икта посмотрел в небо и, наконец, увидев это, его лицо помрачнело, и он мгновенно поднял принцессу с гамака.

— Чего!?

Продолжая смотреть, Икта держал тело принцессы, которая была на грани падения. Пренебрегая ошеломленной девушкой, он развернулся и начал уходить оттуда.

— Это ВВС Киоки. Здесь лишь один дирижабль без сопровождения, значит его миссия заключается в разведке или патруле. Если мы можем их видеть отсюда, есть возможность, что нас уже заметили. Это очень плохо, особенно после того, как Вы поняли все прелести гамака, но мы возвращаемся в пещеру.

Не давая своего согласия, после его слов, Принцесса была унесена насильно. Она просто сдалась под этой наглостью, но, оказавшись в его руках, к ней невольно вернулась память. Находясь в его руках, Шамию взглянула в лицо Икте. Потом она вспомнила, что их первая встреча была в холодном океане, в пределах одного луча света, что разрезал отчаянье и тьму.

Столкнувшись с солдатами Воздушных Войск, все спрятались внутри пещеры в качестве меры предосторожности. Но вскоре дирижабль скрылся за облаками и наступил закат. Несмотря на это, реальность того, что за ними "следили с неба" давила на них и они почти не говорили друг с другом.

Той же ночью, внутри гулкой пещеры, что скрывала их, спящая принцесса открыла глаза.Однако, она проснулась не из-за громкого храпа Мэттью. Причиной её пробуждения были более серьезные и насущные обстоятельства.

К счастью, оказалось, что все, вместе со своими духами, спят, так что принцесса смогла выйти незаметной.

— Пока я недалеко, всё должно быть в порядке.

Когда она пришла в рощу деревьев довольно удаленной от пещеры, принцесса, с тревогой оглядываясь по сторонам, оглядев область и, поколебавшись совсем немного, опустила трусики вместе со своими шортами. Днем ей уже приходилось справлять нужду на улице, так что это был её второй раз. Она не хотела привыкать к этому даже спустя вечность.

— Вот так...

Через некоторое время закончив свои дела, принцесса достала платок из кармана пальто и использовала его, чтобы вытереть себя. Обычно, она бы выкинула его после этого, но теперь это было её драгоценностью, и она должна будет промыть его водой и высушить.

Пока она надевала трусики, чувствуя себя несчастной, и уже собравшейся встать, как вдруг:

— Эй! Кто там!?

Послышавшийся шорох сквозь заросли, и хриплый голос заставили время вокруг принцессы остановиться.

Некоторое время назад.

Шум и грохот, сталкивающихся между собой предметов, разнесся внутри пещеры, заставив проснуться всех, кроме Мэттью.

— Всем проснуться! Кто-то задел нашу растяжку!

— Вааа!?

Голос Ятори был несколько тихим, чтобы эхо не разнеслось наружу, помимо Мэттью, все остальные уже проснулись. Через мгновенье по пещере растекся белый свет, это был свет не от огня – его излучал дух света Кусу, которого обнимал Икта во время сна.

— Ч-то? Принцесса...?

Харо отчаянно терла свои сонные глаза, осматриваясь, но Её Высочества нигде не было. Осознав этот факт, Ятори, Икта, Торвэй – эти трое встали почти мгновенно.

— Ятори, Торвэй, две секунды. Готовьте ваше оружие.

Ещё до того, как Икта что-либо сказал, два меча были надеты на бедро Ятори, а Торвэй закончил заряжать воздушную винтовку, вставив в ствол своего партнера, духа ветра Сафи. Кусу и Шия так же находились в мешочке на теле своих хозяев.

— Мы готовы идти в любое время. Но, Ик-кун, ты пойдешь безоружным?

— Это ночной лес. В нём нет оружия лучше, чем дух света. К тому же, без света наш воздушный стрелок бесполезен.

— Когда я осмотрелась, звенел датчик слева. Наш противник будет находиться слева от нас, когда мы выйдем из пещеры.

Харо и Мэттью просто не могли поспевать за этой троицей. В группе Ятори было два человека, которые не могли быстро ориентироваться в чрезвычайной ситуации, поэтому никто не подгонял их.

— Мэттью, Харо. Если мы не вернемся – сдавайтесь, как военнопленные.

Принимая короткие слова Ятори как сигнал, эти трое вышли из пещеры.

Враг обнаружил её – осознав это, принцесса просто не могла пошевелиться. Слыша хруст веток под ногами, она понимала, что враг стремительно приближается. Грубые шаги и дыхание стали отчетливо слышны. Он был не один. Их было двое, трое, или даже больше – принцесса паниковала и не могла контролировать свои мысли, которые сменялись на невероятной скорости.

— Быстро выходи с поднятыми руками! У нас есть оружие, и, если будешь странно себя вести, мы тебя пристрелим!

Существование пистолета и глагола «стрелять» заставили её вспомнить образ смерти, что появился во время шторма в океане. Хоть ей и нужно было лишь быстро бежать, её тело не слушалось. В это время, перед своей смертью, единственное, что она могла сделать, это присесть на корточки, но...

— П-подождите! Не стреляйте! Я выхожу!

Панический визг поднялся в тени деревьев, в противоположной стороне от принцессы. Она в удивлении раскрыла глаза. Этот голос, несомненно, принадлежал Икте Солорку.

— Стой там! Никаких резких движений, мы видим тебя.

После этих слов, ослепительный свет прорезался через темноту леса. Как оказалось, у врагов были духи света. Они использовали дальний свет и начали светить на источник голоса. И теперь черноволосый юноша находился внутри белого света.

— Ты говоришь с диалектом Империи? Кто ты, черт возьми?! Что ты здесь делаешь!?

— Я-я сбежал из Империи и пришёл сюда! Война всё не кончается! Мой дом сгорел после атаки Воздушный Войск! Мне осточертела Империя! Да и вообще, Республика выглядит довольно процветающей, разве нет? Примите меня, как союзника!

Каждое слово Икты было пропитано отчаяньем, даже принцессе, что сидела неподалеку, не казалось это наигранным. Он цеплялся за них, лишь надеясь получить спасение. Выпрашивать свою жизнь из чужих рук могли только беженцы.

— А уж было подумал, что… А это ещё один беженец, хах.

— Ааа, верно! Позавчера, во время шторма, я пересек границу по морю! Попав в шторм, я думал, что умру, но мне посчастливилось выжить!

— Что на счет твоих товарищей? Ты пришел сюда в одиночку?!

— Моя мама со мной! Она спит в пещере прямо здесь! После сильного дождя у неё начался жар. Вы ведь солдаты Армии Киоки, верно? Помогите нам!

Прищурив глаза от дальнего света, Икта продолжал говорить слова с отчаянным выражением. Его пламенные речи дали результат, и мужчины, одетые в темно-зелёную военную форму со своими ветряными винтовкам, медленно подошли к нему.

— Мы понимаем твои обстоятельства, проведи нас в пещеру. Можешь успокоиться. Республика всегда готова принять беженцев.

— Вы поможете нам? Спасибо! Здесь не далеко, ах, ой!

Икта, развернувшись всем тело, показал выражение лица будто встретил Будду в Аду, и, споткнувшись об корни дерева, упал. Однако попытавшись встать, вскрикнул от боли, продолжая сидеть на земле.

— Тц, я подвернул лодыжку.… С-солдаты, простите, не поможете мне...?!

— Ты проблемный парень… Эй, Нихад. Помоги ему, Ирик, нам больше не нужен свет, выключай и подходи к нам с фонарем.

Один из солдат, опустив воздушную винтовку, уже держал Икту за руку. Сзади него походил парень с духом света в фонаре, который сменил дальний свет на мягкое освещение.

— З-здесь только вы, парни? Моя мама не может ходить самостоятельно, и ей тоже понадобится помощь...

— Мы здесь одни. Если твоя мама не размером со слона, то всё должно быть в порядке.

— Понятно. Получается, здесь только вы, парни?

Икта спокойно бормотал, вытягивая обе руки. Он схватил левой и правой рукой ветряные винтовки солдат, которые протягивали ему руки, чтобы помочь встать.

— Что?! Что ты делаешь?! Отпусти мою руку!

— Построение 3! Уничтожьте их, Ятори, Торвэй.

Когда Икта крикнул в темноту, пронзительный звук стрельбы воздушной винтовки разнесся эхом. Солдат, что держал фонарь с духом, закричал, ведь пуля проскочила мимо его лица, оставив царапину.

— Ухг, немного промазал!

Голос Торвэя звучал с маниакальным раздражением. Эффективность первого удара была потрачена впустую. Солдаты Киоки, поняв, что попали в ловушку, начали занимать позиции.

— Ирик, ты в порядке?! Выключи свет и отступай! У них есть воздушный стрелок, пока нас не видно мы в безопасности!

Пиная Икту, который держал его ружье, среднего возраста солдат, который оказался лидером, громко закричал. Это было верное решение в данной ситуации, но Икта предсказал его.

— Кусу, Прожектор!

Терпя боль от ударов, Икта, продолжая держаться за винтовки, дал указания Кусу, которая сидела на ветке дерева в режиме ожидания. Получив приказ, она выпустила мощный луч света со своего туловища. Раненный солдат, который пытался скрыться в темноте леса, был замечен.

— Я...ярко...гха!

Четвёртый выстрел Торвэя прошел свозь его ладони, которыми он пытался закрыться от яркого света, и попал сквозь глазное яблоко прямиком в мозг. Этот выстрел заставил их врага уснуть вечным сном.

— Ирик!? Черт, я не дам тебе уйти, ублюдок!

Вложив в удар весь свой гнев, он пнул Икту так сильно, что тот кубарём отлетел от него.

— Умри, имперская мразь!

Дула двух винтовок были наставлены на Икту. Тем не менее, в тот момент, когда спусковые механизмы были готовы выстрелить – красная тень перепрыгивая через хворост, оказалась за спинами двух солдат Киоки.

— Ветер!

Серебряный след расщепил тьму. Меч справа ударил по шею первому, и плавными движениями меч слева ударил в спину второму. Слава «Игсем – мечи» была получена не просто так, ведь на убийство своих противников Ятори потратила не больше двух секунд.

Два тела рухнули на землю одновременно. Однако, они не могли быть небрежными. Пристав мечи к их головам, Ятори сделала предупреждение.

— Не двигаться, духи! Будете сопротивляться, ваши хозяева умрут!

Несмотря на тяжесть Ветряных Винтовок, духи из-за всех сил пытались выбраться, однако остановились, лишь услышав её слова… Все духи действовали во благо жизни своих хозяев, поэтому сохранить их безопасность была первоочередной задачей. Захватив их партнеров, в качестве заложников, духи стали беспомощны.

— Икта, ты в порядке? Торвэй! Возьми духов убитых врагов!

Кивнув на слова Ятори, Торвэй осторожно подошел к мёртвым солдатам. Трупы лежали лицами вниз. Сцена оставшегося духа, который тряс тело своего хозяина маленькими ручками была душераздирающей.

— Дух, твой хозяин уже...

— Мертв. – Торвэй не смог сказать это в сложившейся ситуации. Это было невозможно. Он был готов умереть на поле боя, но для него и его союзников, это был первый опыт в реальных боевых действиях.

Момент ощущения реальности: "Я убил кого-то" варьируется в зависимости от человека. В случае Торвэя, этого не было, когда он убил своих врагов. Но он испытал это чувство глядя на «тех, кто остался».

— Торвэй, оставь эту роскошь на потом. Сейчас не время.

Черствым советом, Икта забрал у него время на сентиментальность. Торвэй надежно подавил эмоции, что вырывались из глубин сердца и, взяв в руки духов, стоявших неподвижно после смерти своих хозяев, вернулся в сторону союзников.

— Ммм, этот с перерезанной шеей уже мертв. Похоже, единственный выживший тот, у которого рана на спине.

Сидя около рухнувшего врага, Икта подтверждал смерть его товарищей. В тот момент там не было дружелюбного и обычно добродушного парня. С того момента, как прозвучала тревога, он стал самым жестоким, чем кто-либо в их группе.

— Прости, не было времени для захвата их живыми...

Ятори, которая лично вырезала их, была убеждена, что их раны были смертельными. Икта думал так же и кивнул.

— Ну, мы ничего не могли поделать. По крайней мере, он должен быть в состоянии говорить.С этим словами он перевернул тело солдата лицом вверх. Колотый удар прошел мимо сердца и попал в легкое, из-за чего его дыхание было тяжелым. Во всяком случае, из-за такого количество потерянной крови он уже был у порога смерти. Икта знал это, поэтому спешил поговорить с ним.

— Эй, ты слышишь меня, верно? Твоё имя? Ах, на самом деле это не имеет значения. У тебя ведь есть значок с именем.

Рука Икты опустилась и убрала листок меди, свисающей с шее солдата. Подтвердив, что он наблюдает за ним глазами, которые теряли свой свет жизни, Икта продолжил.

— Член Седьмого Независимого Батальона Республиканской Армии, рядовой Нихад Хау из Воздушных Войск. Ты довольно везучий новичок.

— С-спаси меня..

— Мы окажем тебе медицинскую помощь только после того, как ты ответишь на вопросы. Если будешь лгать, мы бросим тебя здесь.

Икта дал умирающему солдату слабую надежду, и последнему не оставалось выбора, кроме как зацепиться за неё. Учитывая то, что времени у него осталось мало, начались вопросы.

— Вопрос первый: где ваша база? Как далеко отсюда?

— В-восток… Пол дня на дирижабле...

— Отлично, очень хорошо. Вопрос второй –- Какова ваша цель и сколько сил было мобилизовано? Почему вы приземлились здесь?

— Миссия, патрулирование границы… Сили… Силы разъединены… Эскадрилью разделили на три группы… Посадка здесь… пещера… подходит для лагеря… ха… хаа...

Посреди своего ответа, Рядовой Нихай выплюнул кровь. Вытирая капли крови, что попали на его лицо, Икта продолжил допрос.

— Понятно, не хотели провести ночь над землей. Хорошо, тогда вопрос номер три – Где дирижабль на которым вы пришли?

— ......

— Я не слышу ответа. Отвечай правильно, ведь медицинская помощь может и не успеть.

— Выход из леса… прямо, вдоль пляжа… Холодно… Пожалуйста… Пожалуйста… Остановите кровь…

— Понятно, тогда последний вопрос.

— Нихад Хуа, ты когда-нибудь бывал за границей?

Собрав все свои силы, он отрицательно покачал головой. Нихад сильно закашлял и снова сплюнул кровь. Его дыхание ослабло, а через минуту он и вовсе перестал дышать. Бросив короткое «хорошая работа» молодому солдату, который больше не мог ответить ему, Икта встал.

— Ахх, принцесса, можете выходить. Всё кончено.

Этот бесстрастный голос заставил её тело замерзнуть. В этот момент было нечто такое, что заставляло незнакомых с Иктой людей отстраниться от него.

Заметив напуганную принцессу, Ятори подошла к ней, чтобы убедиться в своих предположениях.

— Ваше Высочество, это Ятори. Подойдите, пожалуйста. Ахх, слава богам, Вы целы и невредимы.

Оперившись об Ятори, принцесса наконец встала должным образом. Когда эти двое вернулись, Икта собрал духов, потерявших своих хозяев, в одном месте и сделал им предложение.

— Пусть это и неприятно слышать, но ваши партнеры – мертвы. Я уверен, что некоторые из вас хотят сообщить об их смерти, или типа того. Но, увы, мы не можем этого допустить, ведь хотим выжить.

Это не переговоры, это обычная формальность. Обращение с духами, которые потеряли своих хозяев на поле боя, было прописано в Писании Альдерамина, которое проповедует взаимосвязь между духами и людьми.

— Я клянусь Альдерамином, Верховным Богом небес, что мы доставим вас в Церковь Империи, и предоставив соответствующее обращение. Поэтому, пожалуйста, доверьте нам свои души.

Через некоторое время после слов Икты, появился звук будто железные предметы потерлись друг об друга, и три духа упали ничком. Секция на их затылках открылась и оттуда вылетел черный сланец размеров в несколько сантиметров. «Камень души» – источник воли духа.

— Спасибо. Они под нашей заботой.

Передав их своим товарищам, Икта присел и закинул на плечо труп Нихада, от которого до сих пор ощущалось тепло жизни. Видя его действия, Торвэй растерялся.

— Хах, ты прячешь труп? Если у них нет каких-либо союзников поблизости, мы спрячем тела в зарослях...

— Пока что мы в безопасности. Торвэй, можешь наслаждаться сентиментальностью первого боя сколько душе угодно.

Сильный голос прервал его здравые рассуждения. При продвижении своей тяжелой походкой, шаг за шагом, Икта говорил так, будто он с чем-то боролся.

— Теперь, дайте и мне эту роскошь.

— Этот парень ведь не солгал нам, верно?

Никто из них не высказал другого мнения.

Примерно за два похода, трупы солдат Киоки были спрятаны недалеко от пещеры. Мэттью и Харо, встретив четверых товарищей, вздохнули с облегчением. После этого Мэттью вышел на улицу вместе с Иктой, а Харо было поручено следить за принцессой, которая находилась в легком состоянии шока.

Теперь в пещере находились две группы: Харо с принцессой и Ятори с Торвэем. Торвэй смотрел на свою Воздушную Винтовку рядом с огнем, а выражение его лица было совсем как у принцессы.

— Промазал… совсем чуть-чуть...

Он не смог убить врага с первого выстрела, и в результате испытывал чувство вины за то, что Икта подвергся серьезной опасности. На другой стороне от костра, держа в руках меч, Ятори оборвала его монолог.

— Живой враг полностью отличается от мишеней во время тренировок. Если ты убил его за четыре выстрела, то это хороший результат для первого боя.

— Но враг был почти неподвижен...

— Я хочу сказать, что любой бы нервничал в такой ситуации. Это нормально, что никто не смог показать себя на максимуме.

— Это не более чем оправдание. Тогда Ятори-сан и Ик-кун вели себя хладнокровно и ваши навыки были на высоте.

Ятори обиженно встала и схватила лицо Торвэя, который застрял в петле самоосуждения, обеими руками.

— Не будь таким самоуверенным, Торвэй Ремеон. Не оценивай себя за то, что ты не в состоянии делать то же, что я и Икта. Талантливые люди умеют совершенно разные вещи в зависимости от индивидуальных способностей. Что касается моих навыков, я горжусь тем, что никому не проигрываю. Если бы кто-то с легкостью подражал мне, это было бы невыносимо.

Торвэй удивился и посмотрел на неё, но в тоже время заметил кое-что. Ладони Ятори, которые касались его щеки, были холодными и даже сейчас они слегка дрожали.

Всё, верно. Сегодня был первый раз в её жизни, когда она забрала жизнь незнакомого человека своими руками.

— Важно лишь то, что ты можешь надежно выполнять те задачи, которые должен выполнить. Будучи владельцами Ветряных Винтовок, вы с Мэттью являетесь ценными членами команды. Так как даже худший выстрел может заставить противника вести себя осторожней. В этот раз, из-за твоего выстрела противник загасил свет, без этого я бы не смогла безопасно подобраться к ним.

Услышав это, Торвэй принял успокоенное выражение лица. Ятори же фыркнула и отодвинулась.

— Ты должен многое узнать наблюдая за Иктой. Он может быть беззаботным, но этот парень всегда знает, что может, а что не может сделать. В этот раз он не смог бы помочь в бою, поэтому принял роль приманки, а потом принял на себя более ужасную роль. Ты бы смог провести допрос с умирающим человеком?

Торвэй опустил глаза и замолчал. Он вспомнил фигуры двух духов, что стояли у мертвых тел.

— Ты бы не смог, верно? Но ты хорош и без этого. По крайней мере сейчас. Твоя роль во всем этом быть добрым старшим братом. Ты не должен чувствовать, что обязан сделать больше. Икта видит себя и находится в таком же положении.

— Ятори-сан, ты довольно неплохо понимаешь Икту.

Ятори пожала плечами и двусмысленно ответила "Кто знает", молодому парню, что смотрел на неё непонимающим взглядом.

Её Высочество, Шамию, по-видимому, вернув своё хладнокровие после утешений Харо, заговорила с Ятори, которая заканчивала приводить свои мечи в порядок.

— Ятори, могу я увидеть трупы солдат Киоки?

— Это-мои извинения, но...

Ятори слегка колебалась, но увидев измученное лицо принцессы, слова застряли в её горле. Засунув мечи в ножны на поясе, она взяла принцессу за руку и вышла из пещеры. Три трупа лежали под большим диптекарповым деревом. Их военная форма и значки были сняты, осталось только нижнее белье. Так как в будущем это могло быть полезным, Икта раздел ничего не подозревающих мёртвых. Однако принцесса не могла понять такой способ мышления.

— Я слышала, как Солорк обманул их, прикинувшись беженцем Империи.

— Ха...

— Как повели себя солдаты Киока? Они были грубы? Или вежливы?

Ятори была обеспокоенно психическим состоянием принцессы, поэтому не решалась ответить. Однако, она не хотела пачкать честь мертвых солдат.

— Я думаю, они были вежливы. Казалось, что они – нет, вся Республика принимала беженцев.

Если Республика будет тепло принимать бежавших имперских граждан, люди из Восточной провинции будут уходить всё в больших количествах и сила Империи будет уменьшаться.

— Наши враги протянули руку помощи, а мы обманом убили их...

Ятори понимала, как Шамию чувствовала себя… Было ли это из-за чувства вины за убийство солдат вражеского государства при помощи таких методов? Не то, чтобы она не понимала этого, но разве это не странно для члена Имперской Семьи? Каждая война, с точки зрения любой нации, проводилась во имя справедливости, а Шамию была членом Имперской Семьи, которая, если можно так сказать, и была справедливостью Империи.

— Это правда. В любом случае, Ваше Высочество, Ваши слова…

Принцесса покачала головой и прервала Ятори, которая хотела защитить свою честь и честь своих союзников.

— Все это говорят, я понимаю. – Это моя ответственность... Именно я приказала вам «вернуть меня в Империю любой ценой». Как я могу критиковать вас?

Пристально смотря на трупы солдат Киоки, принцесса бессознательно начала грызть указательный палец. Слова, которые вылетали из её рта, уже не были направлены кому-либо.

— Три человека погибли здесь. До тех пор, пока мы идем вперед, всё больше людей будут продолжать умирать. И друзья, и враги… В стране, которая должна существовать для поддержания жизни людей, Император продолжает идти по пути разрушения. Почему же так?

В её монологе не наступало конца. Даже если зубы уже прогрызли палец до крови, сама она этого будто бы не замечала.

— Простите меня… пожалуйста, простите меня… Я должна вернуться домой живой… Для того, чтобы предотвратить момент, когда дерево разрушится. Хоть и на секунду... я должна сделать что-нибудь, чтобы вернуться… Даже если моё наказание это Ад. Даже если мне оторвут конечности или мои внутренности вырвут… даже если всю нашу семью распнут... так что...

Кровь стекала с её пальца. Цвет её глаз был явно необычен. Хоть принцесса и продолжала бормотать, словно в бреду, Ятори не знала, как ей помочь.

— Успокойтесь, принцесса. Такая роскошь, как вред самой себе появится только после благополучного возвращения домой.

К счастью, Икта, вернувшись, помог ей вместо Ятори. Принцесса, пораженная внезапным контактом с его рукой, вошла в состоянии паники и начала отмахиваться руками и ногами.

— Отпусти, отпусти, Солорк! Кто разрешил тебе прикасаться ко мне?!

— Простите, что не дождался Вашего разрешения. Что более важно, посмотрите, кровь идет, кровь. Ваша рука уже вся в крови, не так ли? Понимаете ли Вы, что эта красная жидкость, буквально, Ваша жизнь?

— Кровь?! Кровь, говоришь?! Мне всё равно. Это раздражающее вещество должно вытечь до последней капли! Ты не понимаешь?! Это гниль, гниль! Моя родословная Катванманиник сгнила уже давным-давно!

Икта наблюдал за её состоянием с серьезным лицом, после он испустил легкий вздох и насильно подтащил руку принцессы к себе и, не говоря ни слова, поджал губы к ране на её пальце.

— Что!?

Даже принцесса перестала сопротивляться и замерла. Икта всасывал жидкость, вытекающую из её раненого пальца, до тех пор, пока кровотечение не прекратилось. Затем убрал свои губы, будто бы ничего не произошло.

— Осмотрев и попробовав её я ничего не обнаружил... Принцесса, материал, называемый кровью, постоянно создается и заменяется внутри тела, понимаете. Она не станет гнилой до тех пор, пока находится внутри живого существа. Поэтому, будь то из-за раздражения или вроде того, не говорите так больше – это ненаучно.

— Не…научно?

— Это неологизм интеллектуалов. Проще говоря, надоедливый и неразумный способ мышления, который в основном бесполезен. Вам не нужно поддерживать эту точку зрения. Достаточно лишь смотреть на истинную природу вещей как она есть. – А на пока, не хотите ли вы вернуться в Империю?

На этот вопрос принцесса рефлекторно кивнула. Увидев это, Икта улыбнулся.

— Если это действительно так, Вы должны думать только о том, чтобы остаться в живых. Когда Вы тратите энергию на ненужные вещи, у Вас появится только больше проблем. К тому же, Принцесса… –Вы, возможно, забыли, но когда корабль утонул, я изо всех сил пытался спасти Вас... Можете об этом не думать, но, если я узнаю, что лишь зря потратил усилия на Ваше спасение, я буду чувствовать себя несчастным и возненавижу тот день.

Касания Икты прошлись по её руке. Тоже тепло, что и раньше, достигло её.

— Поэтому, пожалуйста, относитесь к своей жизни с осторожностью. Даже небольшая ранка может прогрессировать в столбняк.

— Солорк. Так ты не ненавидишь меня...?

— Нет, я не думал о чём-то таком о Вас. Про недавнее… ну, это было что-то вроде детского порыва гнева. Если я не опоздал, пожалуйста, примите мои извинения. Это было ошибкой с моей стороны.

Глубоко поклонившись, Икта отпустил руку принцессы, и сказав: "Я вернусь вместе с Харо" пошёл в пещеру. Наблюдая за его спиной с ошеломленным лицом, принцесса посмотрела на указательный палец правой руки, и осознавала свои чувства от его сухих губ, которые были там некоторое время назад.

— Ятори. Икта Солорк, что он за человек?

Услышав вопрос Её Высочества, Ятори, подумав несколько минут, ответила чётко, несмотря на саркастический смешок.

— Он довольно сложный… Тем не менее, Ваше Высочество, Вы не сможете построить дом лишь с прямыми палками.

После того, как Шамию и Ятори вернулись обратно в пещеру. Звук обуви, что наступает на влажную землю, эхом разносилась в темноте. Икта неожиданно вернулся к трупам и что-то тихо клал перед ними.

— Простите за это. Несмотря на такое подношение, это всё что у меня есть.

Сказав это, он положил копчённое мясо кабанов и плоть каджу перед трупами. Закончив с этим, он попросил Кусу включить фонарь возле покоящихся солдат и ходил около них, смотря на каждый из значков в своих руках.

— Рядовой Нихад Хуа из Воздушных Войск, Рядовой Ирик Бухазах из Воздушных Войск, Сержант Хадиакка Огхилль. Я всегда буду помнить ваши имена... Ухх, кажется Ирик был довольно красив. Это не круто.

Глядя на его лицо, которое было до неузнаваемости разорвано пулей, Икта выпустил легкий вздох. Смотря на профиль его лица, Кусу кое-что сказала.

— Это был оправданный акт самообороны. Икта, пожалуйста, не расстраивайся.

— Спасибо, Кусу. Конечно, это были оправданные действия. Может, и для них тоже.

После этого Икта ещё долго сидел и смотрел на трупы. Он знал, что уже ничем не может помочь их душам, отчего его сердце разрывалось.

Ночное небо начало светлеть, и Икта, не говоря ни слова, развернулся и вернулся в пещеру. В конце концов он так и не смог произнести панегирик (торжественная речь), хотя с самого начала хотел это сделать.

На следующий день, так и не сомкнув глаза ночью, Икта повел своих союзников к пляжу, через тропический лес. После часа ходьбы, они все вспотели, но все-таки достигли своей цели.

— Это оно. Пока мы здесь, нас не видно с границы, даже выйти на песок не будет проблемой.

Понукаемые Иктой, они вышли из леса под солнце. Увидев большой силуэт, что находился на пляже, у каждого расширились глаза.

Купол, раздутый в выпуклую сферу, и небольшая корзина под ним, предназначенная для экипажа. Подойдя ближе, они осознали, что в слухах подобная махина казалась меньше. Если что-то вдруг пойдет не так, эта штука скорее станет монстром, нежели способом передвижения.

— Ваау, так это дирижабль? (*не знаю почему, но для автора дирижабль – воздушный шар. Особо не зацикливайтесь на этом и просто при упоминании дирижабля(цеппелина) думайте об обычном воздушном шаре)

Харо, подгоняемая любопытством, быстро приближалась к дирижаблю. Пока они подходили, Икта напомнил Ятори, Торвэю и Мэттью быть аккуратней.

— Так, на борту дирижабля, огонь под строгим запретом. Шия уже должна об этом знать, так что я не думаю, что с этим возникнут проблемы. Однако, будьте внимательней. Не создавайте искр, случайно ударяя друг об друга свои мечи и винтовки.

Они, по-видимому, не совсем поняли причину на «запрет огня», но в любом случае насторожились.  Вглядываясь в корзину, Харо наклонила голову и увидела что-то внутри.

— Это дух огня? Он совсем как те трое, души которых мы забрали недавно…

— Ахх. На рассвете мы ходили на разведку и когда нашли его, то забрали камень души. Мы немного нервничали в этот момент, ведь его хозяин мог быть неподалеку. Учитывая слова Икты, это было вполне возможно...

— Помимо экипажа и этого духа, для одного дирижабля нужно ещё как минимум три духа огня.

Некоторые удивленно посмотрели в сторону Икты, удивившись его чёткому, но в тоже время расплывчатому утверждению.

— То, что ты сказал, Ик-кун. Неужели, ты знаешь как работает дирижабль?

— Удивительно, и где ты этому научился!? Конечно же не в Альдеранской Церкви, но...

Вспомнив, что Её Высочество была совсем рядом, Харо запаниковала и закрыла рот. Однако, сама принцесса лишь покачала головой с невинным лицом.

— Я не священник, и в настоящее время мы находимся в чрезвычайном положении, от которого зависят наши жизни. До тех пор, пока вы не заходите слишком далеко, не принимайте во внимание принципы Альдеранской Церкви. В случае необходимости, пожалуйста, сделайте всё возможное.

— Если Её Высочество не против, тогда, Икта, не сдерживайся и расскажи нам. Во-первых, как, что-то вроде дирижабля летает по небу? Это, потому что он расширяется и сдувается воздухом? Тогда, разве лягушки и рыбы-фугу не должны летать?

Пока Мэттью задавал свои невинные вопросы, Икта сонно кивнул и почесал затылок.

— Что же, похоже, у меня нет выбора, и я попытаюсь всё просто объяснить... Но сначала ответь на один вопрос, мой приятель Мэттью, ты когда-нибудь купался в океане?

— Конечно. Я плаваю не хуже кого-либо.

— Я знаю, что ты можешь двигаться относительно быстро, учитывая размеры твоего тела. Это одна из твоих сильных сторон. Теперь, когда мы это выяснили, ответь ещё на один вопрос. Когда ты плаваешь, что заставляет твоё тело держаться на воде? Есть ли какой-то трюк?

— Трюк… если просто плавать, я думаю, можно просто добавить немного энергии и удерживать в груди воздух.

— Верно. Если ты держишь воздух в груди, находясь в воде, ты плаваешь, верно? Тут ещё проще – воздух намного легче воды. Выпусти мыльные пузыри на воду, и они будут на ней держаться, верно? Механизм дирижабля, парящего в небе, точно такой же. По сути, ты выпускаешь мыльный пузырь в воздух.

— В воздух? Но материалом, что держит дирижабль в небе, и есть воздух, разве нет?

— Это правда, Мэттью, но есть несколько разновидностей воздуха.

— Хм, тогда давай сравним немного? Харо, не чувствовала ли ты некую прохладу, когда ложилась в какой-нибудь жаркий день?

— Ах...да… Я часто дремала со своими младшими братьями после обеда.

— Спасибо за этот трогательный рассказ. Всё, верно, ты чувствуешь прохладу, когда лежишь, а не стоишь. А всё потому, что горячий воздух естественным образом поднимается вверх, а холодный воздух остаётся снизу. Итак, я хочу, чтобы вы расслабили свои умишки и подумали о том, если я выражусь немного иначе, не означает ли это что горячий воздух легче холодного?

Первая мысль, промелькнувшая у него в голове, была словно рычаг, который активировали, и Торвэй хлопнул в ладоши.

— Я понял, я понял, Ик-кун! Другими словами, воздух в куполе дирижабля нагревается духами огня, и в итоге он становится легче, чем воздух снаружи, и летит!

Пока этот молодой парень с восторгом отвечал, Икта показал ему большим пальцем вниз и высунул язык.

— Бззз! Жаль это торжествующее лицо, но ты не прав, икмен. Ну, в теории, он может полететь. Однако, на практике - духи огня не могут создавать огонь бесконечно - в конечном итоге, они будут летать на этом огне, а в день погрузки топлива, дирижабль будет слишком тяжёлым, и не сможет сесть. Эй! Ты там понял?

— Когда ты говоришь с Торвэем, то становишься довольно откровенным. Ничего страшного, просто скажи нам уже правильный ответ, не останавливаясь на середине.

Икта, предугадав ошеломлённое лицо Ятори, слегка кивнул и повернулся к ней.

— Хорошо. Так как Шия тоже здесь, быстрее будет показать на примере. Посмотрим... У кого-нибудь есть шёлковый платок или типа того? Было бы лучше, если он тонкий.

Икта не мог пропустить движение принцессы, которая схватилась за карман, и тут же окрикнул её.

— Ох, принцесса. Похоже, что у Вас есть кое-что подходящее под описание.

— Т-ты не можешь взять его! Найди что-то еще!

— А Вы довольно жестока. Хотя раньше Вы говорили: «сделайте всё возможное».

Попав в самое яблочко, Икта лишил себя возможности получить отказ. Он уже понял, как бороться с принцессой. Будучи частью Имперской Семьи, у неё была довольно редкая сила – чувство ответственности. Однако эта сила, также являлась и слабостью принцессы.

— Это очень важное объяснение для разработки плана... Неужели Вы не дадите мне платок?

Услышав вопрос в том же тоне, принцесса чувствовала, что была обязана отдать его. Икта забрал платок, который молодая девушка с особой бережностью достала из своего кармана дрожащими руками.

— Я благодарен за Вашу доброту... Ах, хорошая ткань. Я вернусь после того, как намочу его немного.

Подтвердив, что вещь удовлетворяла его требования, Икта подбежал к воде и окунул носовой платок в море. Не отжимая платок, он обернул правую руку духа огня Шию, которого обнимала Ятори.

— Харо, пусть Шию выпьет воды со "Смерча" Миру. Ятори, ты ведь всё помнишь?

— Да. Я держу руки прямо над "печкой", верно?

Когда Шия выпила около миски воды, она начала наслаиваться на её правой руке, и Ятори дала приказ.

— Шия, пусти огонь в свою правую руку. Одной минуты хватит.

Шия покачала головой и отказалась выполнять приказ. Потому что она не могла обжечь своего хозяина.

— Ты не можешь зажечь ее? Но в таком случаи, ничего не будет работать. Пожалуйста, Шию, зажги на столько, на сколько можешь.

После того, как Ятори изменила и повторила свой приказ, спустя некоторое время, они услышали шипящий звук воздуха, выходящего из носового платка, что выходил из правой руки Шии. Вслед за этим, носовой платок, покрывая руки огненного духа, постепенно поднимался из-за давления.

— Отлично, выглядит хорошо.

Выбрав подходящее время, Икта взял нитку, предназначенную для шитья из нагрудного кармана, и плотно обвязал низ надутого носового платка. Сделав это, он отстегнул маленький тканевый купол от Шии, и показал его всем.

— Пожалуйста, смотрите внимательно, ведь это лишь на мгновенье! Вперед!

Икта опустил руку вниз, однако надутый носовой платок, не уступая тяжести, поднимался выше. Услышав удивленные голоса, он обеими руками поймал платочек, что улетал в небо.

— Плавающий газ в дирижабле зависит от чистоты воздуха, что производят духи огня, когда пьют воду. Трюк, который я сделал – более известен как «поднимающийся воздух». Этот принцип и лежит в основе работы дирижаблей Республики Киоки. Между прочим, когда чистый «поднимающийся воздух» попадает в огонь, происходит взрыв. Такой тип огня называется: «расколотый огонь», о нём рассказывают в отделе Альдеранской Теологии Духа. Граждане Империи не делают ничего, кроме как используют явление под названием «огонь», но разве не должны они изучить газ, который выступает в качестве его источника?

Красивые брови Торвэя значительно поднялись, когда он увидел происходящее на его глазах.

— Это удивительно, Ик-кун... Я знал о «расколотом огне», но я не слышал ничего, кроме того, что это бесполезный тип огня, который яростно взрывается. Кто бы мог подумать, что он имеет такую новаторскую функцию...

— Потому что «поднимающийся воздух» отображает его реальную ценность, если использовать его в больших количествах. Как правило, его трудно использовать даже при сжигании.

— Это так странно... Почему они не говорят о «пронзающем огне» во время занятий, хотя рассказывают про «поднимающийся воздух»? Это из-за того, что строительство дирижаблей запрещено?

Ятори вежливо ответила на вопрос Мэттью, который был полон недовольства.

— Ты поменял местами причину и следствие, Мэттью. Из-за того, что «поднимающийся воздух» может быть получен только таким образом, Церковь Альдерамина запретила строительство дирижаблей. Раз ты сам это видел, то должен понимать, если бы не этот сдерживающий фактор, то, что бы тебе мешало заставить духа заниматься этим всё время!?

— Хах? А разве та же Шия не может делать это нормально?

— Конечно нет. Даже если я прикажу что-то вроде "создай поднимающийся воздух" или "создай расколотое пламя", дух огня не сделает этого. Так называемый "поднимающийся воздух" не более, чем побочный продукт усилии Шии, чтобы не сжечь меня.

— Понятно. В любом случае, ты не можешь получить его «без обмана своего духа». Но всё равно, я не могу понять. Принимая во внимание наличие людей, способные заполучить подобное, не учитывая намерений духа или Верховного бога, это довольно весомый аргумент с точки зрения Церкви Альдерамина, которой все руководствуются...

— А ведь это не единственная причина на запрет дирижаблей. Есть ещё Писание, в котором написано что-то вроде: «что это за дерзкое поведение, подниматься в небо человеку, пытающемуся приблизиться к Верховному Богу Небес, не признавая своё законное место». Ну, в любом случае, я бы сказал, что…

— Это просто «ненаучно», да Солорк?

Её Высочество, Шамию, надув губы, закончила его фразу. В это время, пожав плечами, Икта развязал нитку, что связывала заимствованный носовой платок, будто он только что о нём вспомнил.

— Нет-нет. Я бы не стал думать о таких неуважительных словах даже во сне.

Её Высочество выхватила носовой платок, которым Икта невинно пытался преподнести к своему лбу с отчаянным выражением лица. Когда она вспомнила, как использовала его в эту ночь, то испустила "пламя" со своего лица, ведь она дала этот платок кому-то ещё.

Бросая безудержные улыбки в сторону принцессы, словно угрожая ей, Икта продолжил говорить.

— Что же, мы слегка отклонились от темы. Я хочу использовать этот дирижабль.

— Мы не можем все вместе сесть в него и пересечь границу? Это тесновато, но, если мы попытаемся...

— Неплохой вариант, мой приятель Мэттью. Однако, к сожалению, лимит пассажиров – три человека. Ну, раз Принцесса Шамию маленькая, то три девушки и тощий я – вчетвером мы как-то поместимся. Но, с другой стороны, если Мэттью и Торвэй взойдут на борт, он никого более вместить не сможет.

— Кроме того, ещё и направление ветра является проблемой, да? Поскольку у дирижабля нет собственного управления, движение полностью зависит от ветра. Так же, как и на паруснике, нужно обладать мастерством и знанием местности, чтобы уметь читать и ловить ветер. Солдаты ВВС Киоки, которые прилетели сюда, были единственными кто был способен на такое. Мы же не можем компенсировать знания и опыт.

Ятори закончила, и Мэттью с Харо застонали с угрюмыми лицами. Это было довольно трудной задачей. Оставленный солдатами Киоки дирижабль оказался недостаточным «подарком от провидения» для них, чтобы быть спокойными.

Однако Икта покачал головой в удивительно легкой манере.

— Нет, это не причина для разочарования. Так как, к счастью, внутри купола осталось много газа. При помощи Шии мы пополним его и отпустим балласт. Мы можем, по крайней мере, отправить дирижабль в полет.

— И что ты собрался сделать потом? Если он не можем двигаться в нужном нам направлении, это бессмысленно...

Икта повернулся и отправил Принцессе, которая нахмурила лоб, подлую улыбку.

— Принцесса, в такие времена, Вы должны менять точку зрения. Если мы не можем использовать его как транспорт, мы придумаем другой способ для его использования. Это как дамское платье, которое сделано так, что один размер подходит всем.

Харо и Мэттью наклонили голову в раздумьях. Однако, Торвэй был самым быстрым среди них, угадав намерения Икты.

— Я понял... Этот дирижабль можно использовать для переговоров с армией Киоки?

— На этот раз ты прав, Икмен. Дирижабль, сделанный таким образом, определяет превосходство в этой войне и имеет высокую стоимость производства, и каждый дирижабль драгоценный клад армии Киоки, Так просто, даже один экземпляр они не отпустят. Конечно, я не думаю, что он сравнится с жизнями шести простых беженцев.

— Так это нетрадиционный заложник... Но есть проблема. Как ты планируешь посадить противников за стол переговоров? Даже если угрожать им чем-то вроде "если вы не согласны с нашими условиями, мы уничтожим его", дирижабли, в отличие от людей, не умеют ходить. Нет никакого способа, которым мы можем пересечь границу, держа винтовку на его спине и отпустить его, когда мы перейдем на другую сторону.

— Правильно. Армия Киоки с осторожностью отнесётся к нашим попыткам обменять дирижабль на переход в Империю. Как ни посмотри, а это не похоже на поведение беженцев, в нас однозначно заподозрят шпионов. Тогда, вероятно, будут переговоры с командиром пограничников. Если он раскроет наши личности, даже потеряв один дирижабль – мы можем быть теми, кто представляет собой ценных заложников. С нашей стороны вместо того, чтобы...

Улыбка Икты даже не дрогнула, когда он услышал возражения Ятори и Принцессы.

— Это может произойти, только если переговоры затянутся. Но я не собираюсь на них привлекать офицеров высоких рангов. Я хочу говорить с низшими классами, вроде лидера команды или командира взвода. Я так же планирую подготовить парочку дешёвых трюков, чтобы не дать им время на размышления.

Под пристальными взглядами своих товарищей, которые молча спрашивали о "схеме", Икта достал из кармана своих штанов значок, снятый с убитого прошлой ночью киокского солдата.

— Во-первых, поскольку армия Киока носит мундиры темно-зелёного цвета, если отмыть кровавые пятна, они ничего не заметят. Во-вторых, умерший владелец этого значка не отличается от меня по возрасту и комплекции. И третье, я думаю Ятори уже об этом знает, о моих навыках затыкать рот, когда я цепляю женщин, "если он гражданин Киоки" я определенно добьюсь своей цели.

Все взгляды постепенно обрели цвет понимания. Икта наблюдал за ними, и пока не был удовлетворен, продолжал говорить.

— Интересно. Если это не удастся с кем-то из этой группы, я не хочу слышать, что не хватает людей. Доверительная позиция командира 67-го взвода отдела пограничной обороны Западной армии Киоки. Второй лейтенант Джиф Халрум не был великим полководцем одаренный талантом, но был общеизвестный в надежности его работы. Его чувство долга, понимание позиции в качестве унтер-офицера, было оценено начальством.

На охране границы требуется терпение. Тем не менее, так как здесь не было возможности выполнить задачу блестяще или получить заслуги, то талантливые или амбициозные люди отказывались от этой работы. Весь день он продолжал следить за Имперской армией. которые разбили лагерь на противоположной стороне границы. Нужно было бы укрепить охрану, чтобы они не смогли атаковать на лодке.

— Ну, они уже отправили световой сигнала "никаких проблем" их вышестоящему должностному лицу. Они дали столько пищи тем беженцам, что пересекли границу, сколько могли, а затем на еженедельной основе помогали в отправке их в деревню. Это было причиной для раздражения, ведь число беженцев росло с каждым днем.

— Солнце заходит. Рядовой Ромари из Корреспонденции запрашивает отчёт из команды управления.

—Даже когда они дали приказ солдатам из Корреспонденции не упоминать каждую деталь в отчёте, сегодня ничего не поменялось. Их партнеры также были осведомлены об этом.

— Боже мой, сегодня на рассвете и заходе Солнца ничего не произошло...

— Похоже они забыли, что началась война, - подумал Неджиф наблюдая за их отступлением.

Причина в том, что Империя не провела ни одного широкомасштабного наступления на Республику с начала войны. Из-за киокского ВВС, прогресс войны начал смещаться в их пользу, а солдатам, которые были выделены в нападение, Неджифу и остальным, нечем было заняться.

— Если так будет продолжаться, то это хорошо, ведь наши союзники не гибнут, но... Империя действительно не намерена вести войну всерьез?

Это было очевидно для Неджифа. Для Империи, которая не могла вести борьбу в воздухе, наступление по земле было единственным вариантом, чтобы не проиграть войну. Несмотря на то, что они уже выдохлись, Восток всё равно продолжает защищаться… Почему они не атакуют? Это мог понять даже ребёнок - глядя на своего врага, он разочаровывался.

— Второй лейтенант, прибыли союзные войска с тыла!

Вещи, о которых раздумывал офицер низшего класса, были отрезаны словами его подчиненного офицера, несущегося к палатке. Размышляя о том, имеет ли это какой-то смысл, Неджиф поднялся со стула.

— Почему так внезапно? Из какого подразделения? У нас нет времени, чтобы приветствовать их.

— Их принадлежность к какому-либо отряду не ясна, и их количество небольшое. И у них странная группа...

Увидев недоумение на лице своего подчиненного, Неджиф решил сам увидеть эту группу.Неопознанные дружеские войска приблизились к тому расстоянию, когда можно было разглядеть их лицу. Был один солдат Республики, два парня, один пухлый, а другой тощий и высокий, и три девочки, похожие на детей.

— Привели беженцев?

Это было нормальным для солдат патрулирующих отрядов найти беженцев и привести их к блоку пограничной обороны. Хотя, это был редкий случай, когда беженцев было больше солдат.

— Остановитесь там! Солдат спереди, раскрыть своё дочернее подразделение и полное имя!

Определив, что его "посетители" подошли на достаточное расстояние, чтобы его голос услышали, Неджиф отдал им команды громким голосом. Услышав это, солдат дернулся и поклонился, затем начал говорить в быстром темпе, из которого можно было ощутить панику.

— Я являюсь членом Седьмого Независимого Батальона Республиканской армии, на борту патрульного суда 24. Рядовой Нихад Хуа из Воздушых Войск! Прощу прощения за несоблюдение правил, но я прошу аудиенции у вашего командира!

— Солдат Воздушных Войск Нихад? Я второй лейтенант Неджиф Халрум, командир 67-го отдела пограничной обороны Западной армии Киока. Но почему ты в такой спешке? Во-первых, если вы патрулировали, вас должно быть трое в команде? Что случилось с остальными?

Услышав вопрос, молодой солдат, который представился как Нихад – Икта Солорк надел маску, и побледнел. Никто бы и подумать не мог, что он притворяется.

— Из-за непредвиденного случая их нет. В любом случае, так как времени мало, я дам краткое объяснение.

— Пожалуйста, посмотрите в восточную часть неба. Вы видите, там летящий дирижабль?

Услышав это, Неджиф также заметил круглый силуэт, парящий в закатном небе. Не было ничего странного, дирижабли летали недалеко от границы с тыльной стороны, но...

— Он держится на довольно низкой высоте, да? Что он делает? Так как солнце садится, посадка будет довольно трудной...

— Даже если он захочет приземлиться, он не может. Те, на борту этого дирижабля, не из моей группы. Они союзники этих людей.

Нихад жестом указал на людей рядом с собой. Неджиф не думая поднял брови.

— Что ты сказал?

— Эти люди беженцы из Империи. В день шторма, что был недавно, их прибило к Республике в маленькой лодке. Назначенными на патруль, мы приземлились в этом районе, так как приближалась ночь, и столкнулись с этими людьми в лесу.

— Хмм… Дальше?

— Отсюда история усложняется… В тот момент столкнувшись с ними, мы выпустили один выстрел из воздушной винтовки, чтобы запугать их, к нашему удивлению, они всей кучей нажали бежать. Мы смогли захватить их по одному, но, к сожалению, то место, куда они бежали.. к месту, где мы оставили дирижабль, и...

Он, казалось, замолк от стыда, и Неджиф понял всю ситуацию.

— Его украли! Вы потерпели поражение от рук беженцев и потеряли драгоценный дирижабль Республиканской армии!

— У меня нет оправданий. Даже если в Государственном суде меня прикажут разорвать в клочья, я не буду спорить.

В момент, когда удивление перевесили подозрения внутри Неджифа, Икта начал вмешивать свои дешевые трюки.

— Государственный суд был известным местом для судебной власти в Республике, которые посещали обычные граждане для сохранения договоренностей. Так сказать, это было "место, где грехи людей открыто судили по национальным законам," но, с другой стороны, граждане Республики - особенно правительственные чиновники и солдаты, что получали зарплату от налогов, могли лишиться там жизни.

В монархической Империи Катварна, можно было использовать фразы "перед его величеством императором, я не буду защищаться" или "смиренно сообщаю об ошибке ввиду военного положения". Это было небольшой разницей, но она породила различия между системами управления и характерами граждан. Люди судили их, как соотечественников.

— Но, Неджиф-доно. Для начала, может поможете мне облегчить моё преступление?

— Даже если я захочу, дирижабль не вернётся к нам!

— Вот почему я прошу у Вас помощь. Один из беженцев, укравший дирижабль, в тот момент, когда отлетал от земли, предложил сделку.

— Сделка? Каковы детали?

— Дать моей семье и союзникам еды, и увидеть, как они возвращаются в Империю, как военнопленные. После того, как я увижу, как все шестеро пересекли границу на полпути, я опущу дирижабль.

Лицо Неджифа исказилось в раздражение, и он выплюнул слова.

— Нелепо, я думал, что они отказались от своей родной земли. Неужели они думают, что Империя по-прежнему горячо примет тех, кто отказался от неё, но прибежал обратно? Покорность нам и становление гражданами Республики их единственный разумный выбор.

— Я тоже так думаю, но мы не можем убедить этих людей. С другой стороны, они уже украли наш дирижабль, и не будут реагировать на наши попытки уговорить их. Когда мы впервые встретились, если бы мы мирно приняли их, без запугивания, может всё бы было по-другому, но...

Это было верно –- поэтому Неджиф и вопил. Независимо от того, были ли они беженцами, их сердца колебались между родной землёй и этой. Естественно, если здесь в них выстрелят, они будут думать, что Киока не имеет ни малейшего намерения принимать их.

— Даже притом, что вы получили приказ предоставлять беженцам тёплый приём, вы сделали легкомысленную вещь... Нет, я не буду винить только тебя, солдат Воздушных Войск Нихад. Что еще более важно, где остальные двое? В формировании Воздушной Военной Дивизии должен быть включен сержант, где он?

Было бы логично, что человек с самым высоким званием будет говорить с ним - Нихад неявно упрекал его. Под ложным паническим выражением лица, Икта действительно нервничал. Ведь именно сейчас решается успех плана.

— Были обстоятельства для этого... Мои союзники взяли отдельный от меня маршрут, и теперь они прямо под дирижаблем. Те, кто сейчас на борту, любители, так что не исключено, что они не будут опускаться на землю, возможно даже, что ветром их унесет в Империю. У нас был приказ закрепить или уничтожить его, если такое произойдет. Как минимум два человека нужны для того, чтобы закрепить его, а когда речь зайдёт об уничтожении дирижабля, то вся ответственность ляжет на лидера отряда...

Неджиф был слишком удивлен, чтобы усомниться в его словах. Конечно, вместо того чтобы передать его в руки врага, нужно уничтожить дирижабль. Внутри него, казалось, было мало газа, по причине его кражи. Однако, он дрейфует в пределах досягаемости воздушных стрелков. Если бы это было так, они бы могли спустить его. Однако, так как это был дирижабль, стрельба по нему ветряными винтовками, могла привести к взрыву. Если это произойдет, люди на борту погибнут, а армия Киока потеряет драгоценный дирижабль. Они должны избежать этого любой ценной. Именно теперь Неджиф понял, к чему он стремился.

— Не говори мне, Рядовой Нихад… Ты планируешь поддаться угрозам и отпустить беженцев в Империю? Нет, дело в том, что будет со мной?

— Мне стыдно, но как Вы уже догадались...

— Нелепо, как будто я могу участвовать в этом по своему усмотрению! Во-первых, у меня нет полномочий! Моя миссия заключается в том, чтобы избавляться от людей, пытающихся пересечь границу без разрешения. Я не могу отпустить людей, уже находившихся на внутренней стороне границы, обратно на противоположный берег!

— Я понимаю, но, пожалуйста, подумайте. Тех, кого обвинят, будут не только мы. Они пересекли океан, что находится под Вашей юрисдикцией, Лейтенант Неджиф.

После этих слов, Неджиф широко раскрыл глаза от шока... Всё было верно. Он ничего не сделал, но критиковать его с этой точки зрения, он не мог. Это ведь была его собственная ошибка. Даже если и был приказ принимать беженцев, это не означает, что им разрешалось свободно переходить через границу. Конечно, чтобы дать людям из Империи бежать, они намеренно создали несколько пробелов в обороне их границы. Но эти люди пересекли её не через них.

Икта увидел, как сердце Неджифа, колеблющиеся между ответственностью и самосохранением, попало ему прямо в руки. Кто-то с сильным чувством ответственности не прибегал бы к обычному чувству самосохранения, но Неджиф был не из них.

Они заметили это. По правилам войны, один солдат должен был сопроводить их к вражеской границе.

— Лейтенант Неджиф. Если я правильно понимаю, возвращение дирижабля должно стоять в высшем приоритете. Преступление от пропуска беженцев обратно или преступление от потери дирижабля? Когда дело доходит до выбора, лейтенант должен выбрать тот, который приведёт Республику лишь к небольшим потерям?

Хитрая сторона в плане Икты заключалась в том, что самосохранение и ответственность сосуществовали. Он позволил ему понять, что депортация беженцев и злоупотребление своей властью, это ничто, по сравнению с потерей дирижабля. Самосохранение было этому причиной. Чтобы сделать верный выбор, дать ему такие установки было эффективным.

— Я-я не могу принять такой выбор самостоятельно. Я свяжусь с командиром роты через световой сигнал прямо сейчас...

— Пожалуйста, хватить шутить! Сообщение этих обстоятельств при помощи светового сигнала потребует слишком много времени, и Вы думаете, что этот дирижабль будет оставаться в Киоке, пока Вы не закончите говорить с Вашим начальником?! Если Вы позволите мне говорить как солдату Воздушных Войск, то ветер в небе начинает дуть в открытый океан всё сильнее, и у нас скоро не останется выбора кроме как сбить его. В этом случае мы потеряем драгоценное вооружение!

Конечно, Икта не хотел позволить ему ни набрать начальство, ни тщательно обдумать что-либо. Этот план легко развалиться, если посмотреть на него с трезвой головой. Неджиф должен был поверить, что этот план "единственный выход".

— Д-даже если мы отпустим этих людей, где гарантия, что дирижабль вернётся!? С точки зрения людей на борту, это просто самоубийство!

— Нет, они однозначно спустятся вниз… Лейтенант, Вы когда-нибудь летали на дирижабле?

— Нет, но...

— Тогда Вы не знаете, как одиноко в этом бескрайнем небе. Люди, по своей природе, существа, живущие на плотной земле под ногами. Бросать вызов и подниматься к небу требует огромного мужества. Во время обучения, меня охватило чувство, будто всё тело парализовало. В то время я думал лишь об одном… Я хотел как можно скорее вернуться на землю, хоть на секунду раньше. Не было места для других мыслей.

— О-откуда ты знаешь, что он чувствует именно это прямо сейчас!?

— Когда твоя семья и друзья на грани смерти, страх теряется в отчаянии. Но увидев, что они в безопасности, он поймет этот факт — он совсем один в небе.

Рассуждения, что использовал Икта, были простой импровизацией. Но для Неджифа это были слова, которые мог говорить "кто-то, кто знает небо". Даже пять человек, выдающие себя за беженцев, были поражены его актёрскими способностями.

Авторитет исчез из возражений Неджифа. С этим Икта понял, что преодолел самую трудную часть.

— Даже если мы отпустим этих людей в Империю, уже вечер. Увидит ли это тот человек с дирижабля?

— Я не знаю. На самом деле, это будет даже удобней под темнотой, ведь у нас есть дух света. После того, как мы будем на полпути к Империи, мы пошлем световой сигнал Имперского стиля. Должен быть кто то, кто сделает это. Я возьму оружие и буду вести их.

Это было очевидно, что ответственный за это Икта, предложит перевести беженцев. Так как это была спонтанная идея с точки зрения этого разговора, Неджиф не чувствовал её неуместной.

— Я понимаю твои слова... Я понимаю, но...

Но тревога, оставшаяся внутри Неджифа, была последним препятствием к его согласию. Как командир подразделения, он не помог пропустить людей через границу, личности которых даже не знал.

— Я понимаю Ваши чувства. Но, пожалуйста, посмотрите внимательно, Лейтенант Неджиф. Похожи ли эти люди на шпионов или солдат?

Услышав это, Неджиф тщательно посмотрел на этих людей. Молодые люди, вероятно, дети. Трое из них девочки. Независимо от того, насколько некомпетентна Имперская армия, группа которая рисковала жизнью и проникла во вражеские земли, не могла иметь такой состав.

— Если это так беспокоит Вас, мы можем проверить их вещи, правильно? У нас нет времени, чтобы допрашивать их, но я думаю, что мы успеем хотя бы это.

Эти слова были последним толчком. Неджиф нахмурился и через минуты молчания, повернулся к солдатам, что собрались вокруг, и отдал приказ.

— Обыщите вещи этих людей. Быстро!

Через пять минут осмотр вещей был закончен, и шесть человек, в том числе и Икта, перешли через границу. Солдаты второго лейтенант Неджифа внимательно следили за ними, но те были уже довольно далеко.

— Отлично, всё прошло даже лучше, чем я ожидал. Принимаю аплодисменты и деньги.

Под пристальными взглядами пограничников, притворившийся солдат Республиканской армии из Воздушных Сил Рядовой Нихад Хуа, пошутил в первый раз, тыча пневматический пистолет - конечно взятый у киокского солдата - в спину своим союзников. Ятори лишь недовольно фыркнула.

— Это довольно простая схема. Запустить в воздух беспилотный дирижабль и использовать его во время переговоров. Отсюда, конечно, трудно сказать, но на нём никого. Мы просто загрузили туда свои вещи. Икта для переговоров и убеждений выдумал воображаемого террориста и, таким образом, обманул лейтенанта Неджифа.

— Солдаты Киоки больше всего боятся потери дирижабля. Я подумал, что мы используем это в качестве основы. Этот метод был угрожающим и хорошо послужил для нашей цели, даже без необходимости использовать оружие.

— Придумав воображаемого террориста, ты отвёл внимание лейтенанта от нас, не так ли? Как и ожидалось, Ик-кун. Я думаю, если бы другая сторона имела настоящую репутацию командира, мы бы не смогли вот так пройти.

Торвэй направил благоговейным взгляд в сторону Икты. Вслед за ним Харо, согласившись с этим, кивнула.

— Я чувствую то же самое. Так как это был "совет от союзного солдата" ему было легче принять его… В дополнение к твоему актёрскому мастерству! Держу пари, второй лейтенант-сан до самого конца ничего не подозревал в Икте. На самом деле, я не думала, что ты так свободно говоришь на акценте Киоки.

Икта, высоко оцененный своими друзьями, задрал нос. Единственный среди них, кто был с грустным лицом, это Мэттью.

— Хммм, я не хочу хвалить тебя. Я ведь так привык к этой воздушной винтовке...

— Мой приятель Мэттью, пожалуйста, прости меня за это. Если бы вы держали в руках воздушную винтовку имперского стиля и мечи, то вы бы не казались безвредными беженцами. Поскольку у нас не было этих вещей, мы смогли так легко пройти через досмотр.

Как и указывали эти слова, Ятори, Торвэй, Мэттью - ни у кого не осталось оружия. Даже когда они взяли его из тонущего корабля. Ятори и Торвэй не говорили этого, но для них это были дорогие сердцу вещи.

— Мэттью, не вздыхай над вещами, что мы потеряли, так мы покажем некую благодарность за сохранённую жизнь. Кроме того, мы ведь не выкинули наше оружие прочь. По воле судьбы оно может возвратиться к нам.

Ятори беспечно всё уладила. Короче, это были те вещи, которые они погрузили на беспилотный дирижабль. Хотя это было слабым утешением, они сделали ставку на то, что дирижабль будет дрейфовать в сторону Империи по ветру.

— Кажется мы попали в буферную зону. Тогда, Кусу, пошли, пожалуйста, сигнал Империи.

Услышав Икту, Кусу, которая находилась в мешочке Мэттью, спрыгнула на землю. Так как Икта перевоплотился в Нихада, во время переговоров, эти двое временно поменялись духами. Конечно, они не могли отдавать команды другому духу. Так как сейчас он был воздушным стрелком, ему нужен был дух ветра.

Пока Кусу посылала световой сигнал, Икта вдруг вспомнив кое-что, расстегнул ствол воздушной винтовки и достал духа ветра Тцу, которого он позаимствовал у Мэттью. Из его "аэродинамической трубы" Икта вынул небольшое кольцо.

— Принцесса, я возвращаю это. Пожалуйста, не потеряйте его. Именно оно подтвердит Вашу личность.

Кольцо, с выгравированной печатью Империи, было возвращено владельцу. Говоря о принцессе, её одежда и кожа была покрыта пылью, как и у остальных в группе. Чтобы она сильно не выделялась, на её светлых волосах размазали грязь. Икта тоже был в трагическом состоянии. Но, как ни странно, владелец кольца лишь смотрел на него своими большими глазами.

— Что-то на моем лице?

— Нет. Помимо носа, глаз и рта, больше ничего.

Несмотря на то, что она дала бессмысленный ответ, принцесса не отводила от него взгляд. Когда Икта наклонил голову, Харо, что стояла рядом с Кусу, громко закричала.

— Ахх- Солдаты из Империи! Н-не стреляйте ладно!?

— Едва сбежать из вражеской территории и умереть от рук союзников… Это не смешно, понимаете.

Все почувствовали холод вплоть до позвоночника, представив эту картину. Но, к счастью, кольцо, что Шамию показала солдатам, было чрезвычайно эффективным. Когда кольцо признали подлинным, офицеры высокого ранга из пограничной обороны, с чрезмерной вежливостью пропустили в Империю всех шестерых.

Это был побег из Ада, в который они спустились на бумаге. Но и бумага бывает разной.

*******

С тех пор, как династия Катванманиников достигла единства, земле под палящим солнцем не грозило уничтожение. Её жители в лёгкой одежде и путешественники с чалмами, обернутые вокруг их лица, каждый сопротивлялся неистовству солнца.

Тем не менее, люди не страдали от тепловых ударов. Рынок был весел под владыкой огня, продукты питания, украшения и одежда, драгоценные камни и металлы, а также иностранные товары, наполняли фасады магазинов.

Сердце бизнеса, политики и культуры Империи Катварна, столица Банхатал. Столица, основанная на землях Императора, праздновала своё процветание. В этом городе, стоял дворец вместе с великолепным вечнозелёным деревом, где проживала царская семья.

— Икта, вставай! Пришли новости с Восточной Провинции!

На третьем этаже одного из лучших отелей столицы, «Белое золото Песчаных дюн», Яторишино Игсем стучала в дверь одной из комнат. Время было за 11 утра. Для огневолосой девушки, это был абсолютный порядок сна и бодрствования, и у неё не было никаких оснований, позволять этому человеку и дальше спать без причин в такое время.

Она продолжала стучать в дверь, не обращая внимания на то, что не было никакого ответа. Вдруг звонкий звук удара ладони об щеку прозвенел из комнаты. Дверь наконец распахнулась, но за ней стоял не заспанный юноша, а изысканная женщина, держащая свою одежду в беспорядке.

— Д-доброе утро, мисс… Это, мм, было грубо для меня, не так ли...?

Держась за свою одежду обеими руками, женщина проскользнула рядом с ней и ушла вниз по коридору. Ятори, наблюдая за её уходящей фигурой, покосившись вошла в комнату и тяжело вздохнула.

— Насколько часто ты этим занимаешься? С нашего прибытия не прошло и месяца… Энтузиазма у тебя не занимать.

Сделав саркастическое замечание, Ятори, наконец, вошла в комнату и отодвинула занавески. Икта лежал полуголый на кровати из свеже-сморщенных листьев. Учитывая увиденное, можно предположить, что всё «случилось» только что. Однако, отпечаток руки на его лице доказывал, что это не так.

Брови молодого парня сдвинулись из-за яркого света, что светил в окно.

— Как часто… будто это что-то плохое... Утро… Сколько сейчас времени?

— Уже полдень. Ты определенно выпил вчера вечером, верно? И провел всю ночь с женщиной?

— Я пил до рассвета, а потом меня пригласили продолжить в моей комнате, и я снова пил. Я не спал с ней... Когда мы проснулись от твоего стука, она по какой-то причине влепила мне пощечину и ушла. Это совершенно нечестно, ведь я ничего не сделал...

Икта жаловался, продолжая лежать в кровати. Думая, что он сам виноват – Ятори пожала плечами и осмотрела комнату, в которой пахло алкоголем.

— Где Кусу? Пусть она выстрелит в твои сонные глаза Дальним Светом или типа того.

Услышав голос Ятори, Кусу вылезла из специальной спальной корзинки для духов рядом с кроватью. Как будто имея иммунитет к ранним пробуждениям, она вышла из корзины и заговорила.

— Доброе утро, Ятори, Шия. Я думаю, Икта всё ещё сонный из-за общения с женщиной прошлой ночью.

— Всё хорошо, Кусу, но это не оправдание. Иметь дело с таким сексуально-озабоченным парнем и просыпаться рядом с ним... Та женщина, вроде, выглядела неплохо, но ты бы не наложил свои руки на замужнюю, верно?

— Фааа, это вдова... Она рассталась со своими детьми и теперь ей так одиноко.

— Использовать своё искусство на женщин постарше должно быть сложно? Если ты не будешь осторожен, эти дети могут оказаться даже старше тебя. Я имею ввиду, ты просто веришь ей на слово? Разве ты не видел её глаза?

Ничего не отвечая, Икта поднялся с кровати и надел рубашку, сложенную под подушкой.

— Сегодня так же жарко. Я действительно хочу проваляться в постели до захода солнца… Уах.

— Если ты всё ещё сонный, прочти это. Это подействует для пробуждения даже лучше миски со льдом.

Ятори держала дополнение к газете, которую уже распространили снаружи, перед лицом зевающего Икты.

— Командир Хазаф Рикан мертв. К тому же, Восточная Провинция пала и ушла в руки Республики Киоки.

Даже этот юноша не делал легкомысленных замечаний и пристально читал газету в руках.

*******

Вернёмся примерно на месяц назад. Икта и остальные смогли вернуться в Империю с территории Киоки, где их прибило к берегу. После перехода границы их отвели на военную базу в тылу. Там их встретил Главнокомандующий Восточной Крепостью Хазаф Рикан.

— Ваше Высочество, Принцесса Шамию! Слава богу, что Вы вернулись в сохранности!

Появившиеся в комнате Имперской штаб-квартиры унтер-офицеры и генерал-лейтенант Рикан сразу же опустились на колени, радуясь её безопасному возвращению. Рикан был высоким мужчиной с широкой спиной и роскошной бородой с усами в джентльменском стиле. Даже когда он встал на колени, его глаза были на уровне глаз принцессы.

— Поднимите ваши головы. К тому же, у Вас есть другие обязанности, Командующий Окружными Войсками, так что я тронута тем, что Вы лично пришли встретить меня.

Её Высочество, переодевшись в чистую блузку и юбку, ответила поклоном в величественной манере, неподобающим её возрасту. Даже командир, руководивший 10000 солдатами, был не более чем любой другой человек по сравнению с ней. Кто вообще мог стоять рядом с ней? Он обратил внимание на пятерых человек позади неё.

— Корабль, что направлялся к месту проведения Военного Офицерского Экзамена, был потоплен, а Её Высочество пропала без вести... Нас проинформировали на днях, но кто бы мог подумать, что Вас выбросило на берег территории Киоки! Когда я получил известие от границы, я думал, что это невозможно.

— В самом деле. Не считайте моё возвращение назад чудом. Это исключительно благодаря помощи пяти человек позади меня. Я лично назову Вам их имена, генерал-лейтенант.

Когда Её Высочество Шамию сказала имена одно за другим, генерал-лейтенант Рикан потерял контроль над своим выражением лица.

— Так вот что случилось… О, отважные герои, вы справились со своей задачей и сопроводили Её Высочество к этом месту. Будь вы моими подчиненными, я бы немедленно выдал вам награду. Это, как минимум, заслуги для получения звания первого класса.

Это были слова полные восхваления, но Её Высочество вдруг погрузилась в тоску.

— Было бы отлично, если бы действительно сделали это, но… Поскольку они были запутаны в этом несчастье, их Экзамен был прерван. Я хотела бы, что Вы что-то сделали с этим...

— Хм… конечно вторичная часть экзамена уже была закончена… И поскольку не было никакого прецедента, я не могу ничего обещать. Если я объясню всё штаб-квартире, они могут сделать особые условия для сдачи экзамена. Если Ваше Высочество желает, я могу выслать их с линии фронта с рекомендательным письмом.

— Было бы чудесно. Я прошу прощения, что добавила Вам работы, но...

— Не нужно извинений. Потерять таких молодых талантов, всё равно что похоронить 100 лет нашей страны, верно?

Ятори и Торвэй молча стояли. Харо и Мэттью, услышав про сдачу экзамена, загорелись надеждой. Только один человек притворялся заинтересованным, но...

— Тогда, Ваше Высочество. Теперь, я думаю, Вам лучше вернуться в столицу как можно скорее и утешить Его Величество Императора. Так как это лагерь на линии фронта, здесь небезопасно... Конечно, я в курсе Вашего изнеможения, но, если мы отправим конницу сегодня, Вы сможете быстро вернуться в столицу вместе с Вашими спасителями.

Генерал-лейтенант Рикан говорил учтиво, но с повелительным тоном. Конечно, Принцесса и не думала возражать. Было принято решение, что до отъезда они проведут время в импровизированной приёмной. Тем не менее, когда другие стали уходить, Икта Солорк не шелохнулся.

— В чём дело, Солорк-кун? Плохо себя чувствуешь?

Генерал-лейтенант обратил внимание на него и подошел ближе, но Икта лишь отошел назад и серьёзно посмотрел на его лицо.

— Вы должны отступать, Генерал-лейтенант Хазаф Рикан.

— Что?

— Покиньте Восточную Провинцию и выведите оставшиеся войска к Крепости. Нет других вариантов.

Излишне говорить, что генерал-лейтенант Рикан с другими офицерами подняли шум, на такое резкое заявление. Даже те пять человек, что выходили из комнаты, удивленно посмотрели на Икту.

— Не говори такие странные вещи. Пока мы не отгоним солдат Республики и не добьемся нашей цели, мы не можем бросить Восточную Крепость.

— Поставок с тыла недостаточно, верно? Впалые щеки не прикрыть бородой.

Услышав острое замечание, генерал-лейтенант Рикан положил руку на свою щёку и был в недоумении для ответа... Икта продолжил дальше.

— У всех офицеров на лицах видно истощение, а солдатам, наверное, ещё хуже, верно? Я осмелюсь предположить, что число дезертиров увеличилось.

— Нет никакого способа защитить землю от ВВС Киоки. Когда Вы откладываете предрешённое поражение, то лишь выбрасываете жизни солдат на ветер... Нет смысла в такой войне. Разве Вы не должны понимать это лучше остальных?

Икта поднял голос и начал давить на генерал-лейтенанта. Ятори, не в силах хранить молчание, схватила Икту за затылок.

— Знай своё место, Икта! Ты не можешь говорить всё, что вздумается!

— Место? Ах, это лишь моя точка зрения, ты же видишь - Господин Генерал-лейтенант не может ответить, «потому что он знает своё место слишком хорошо». Почему Восточная Крепость продолжает борьбу в войне, где они могут лишь защищаться? Это всё, потому что - "Это приказ Императора", верно?

Юноша вскрикнул. Очевидно, эти слова были табу для Ятори. Чувствуя, что он заходит слишком далеко, она взяла его плечо в двухплечевой захват и пыталась опустить на землю. Но тогда неожиданный человек вставил своё слово.

— Ятори, не останавливай его. Я разрешаю, пусть говорит, что думает.

Услышав слова Её Высочества, Ятори впервые усомнилась в своём слухе. Третья Принцесса Катварна, дочь Императора, должна была первой остудить пыл Икты. Ятори, ошарашенная её словами, отпустила руку и Икта потерял всякую осторожность в своих словах.

— Давайте говорить начистоту: эта война лишь фиксированная игра. Империя просто хочет отдать Восточную Провинцию, так как уже долгое время не может использовать её должным образом и тем самым отвести "негодования граждан" на Республику.

Её Высочество, Принцесса, покусывая губы опустила голову, будто была совершенно потеряна, Икта же уже не обращал ни на что внимания.

— Первоначально Восточная Провинция была спорной землей, этот отдаленный кусочек территории Киоки 30 лет тому назад был захвачен в войне. Империя получала удовольствие от увеличения своих территорий. Тем не менее, они поняли, что совершили огромную ошибку, когда пришло время обрабатывать землю. Восточная Провинция была более жесткой землей для жизни, чем предполагала Империя. Даже принимая во внимание то, что они должны были вырубить все леса, ущерб от наводнений был слишком велик. В ходе продолжительных дождей, река разливалась, затапливая дороги и поля. Когда санитарные условия ухудшились, заболевания начали распространяться. Каждая из областей за пределами Восточной Провинции страдали от засухи, что служило ещё одним фактором сложности развития Восточной Провинции. Для Империи это было невозможно. По сравнению со столицей, развитие Восточной Провинции отставало слишком сильно. Мало того, уже было слишком поздно перевозить людей, которые переехали туда обратно. Когда они наконец поняли, что Восточная Провинция не принесёт прибыли, они понесли огромные убытки. Конечно, Император и министры пожалели об этом: как оказалось, они должны были отказаться от неё... Так что кто-то смекнул и спросил: а не лучше ли отдать эту обременительную область Республике? Тем не менее, они не могли просто так отдать врагу нации свою территорию. К тому же не только граждане Империи начали бы возмущаться. Сама Республика бы видела все недостатки этих проблемных земель.

— Опасаясь возмущению граждан в отношении потери Восточной Провинции, Император решил отвлечь их гнев каким-то рекламным трюком. Из всех возможных вещей они выбрали именно эту – «проигранная битва». Сценарий был довольно прост для Киокской армии, которая пошла в наступлении на Восточную Провинцию. Так гнев граждан будет направлен на врага страны и некомпетентность армии, не повреждая достоинство Имперской Семьи. Это метод видимой заботы мне противен.

Выплюнув эти слова, Икта посмотрел на офицера перед ним.

— Это сценарий жертвоприношения. Доказательство того, что Имперская Семья и министры якобы всерьёз воевали с Киокской армией необходимы. Поэтому для этой цели они подобрали известного человека, который бы защищал границы. Если такой известный генерал будет сражаться до самого конца, то граждане согласятся с неизбежностью поражения, не так ли?

— И нет никого, кто подходил был для этой жертвы лучше Вас, г-н генерал-лейтенант Хазаф Рикан.  Вы получили неявную команду «проиграть и умереть» от Императора, чтобы прикрыть некомпетентность властей. Даже после такого обращения, Вы по-прежнему хотите вести хорошо и знать своё место?!

Икта поднял голос требуя ответа, но генерал-лейтенант Рикан показал лишь слабую улыбку.

— Солорк-кун, я очень рад, что ты не мой подчиненный. Я чувствую себя виноватым, что разрешаю молодежи вмешиваться в военные дела, пусть даже из-за беспокойства обо мне...

— Конечно, я понимаю о чём ты говоришь. Тем не менее, для солдата приказы начальства абсолютны. Его Величество Император имеет высший авторитет среди всех солдат в Империи, он имеет абсолютную власть. Я обязан подчиняться его приказам. Если ты стал военным, ты обязан повиноваться приказам вышестоящих лиц.

— Я понимаю, что Вы, как офицер, не хотите игнорировать приказы... Но Император ошибается. Великие генералы не раскиданы по всей Империи. Как он может приносить Вас, одного из лучших генералов Империи, в жертву?! Вы думаете у такой страны есть будущее?!

— Думать о будущем – это не работа солдат, Солорк-кун. Это работа Императора. Мы только должны знать своё место и пытаться сделать всё как можно лучше. Например, ладно… Это худший вариант развития события, но мы стараемся спасти как можно больше солдат от плена в случае проигрыша.

Икта цокнул языком на слова генерал-лейтенанта, почувствовав в них скрытый смысл, он осмотрелся.

— Ах, если это Вы, генерал-лейтенант, то это вполне в Вашем духе. Поскольку здесь слишком мало людей из штаб-квартиры Империи. В самом деле... здесь остались лишь командующие. Вы позволили молодым людям отступить и принять арьергард на себя?

— Армия Киоки скоро пойдет в атаку. Если мы не сможем одолеть врага, оттягивая линию фронта, нам разрешено фактическое отступление. Мы задержим врага на востоке, заставив их солдат на Западе отступить... Для реализации этого плана, нам придется разделить силы на две группы. Неопытные бойцы не справятся с этим.

— Если это произойдет после атаки, нам лучше наступать прямо сейчас! Таким образом не нужно будет проводить второй этап операции. Тяготы арьергарда уменьшатся, а в качестве бонуса генерал-лейтенант останется жив! Разве это не абсолютно верно!?

— Я не могу этого сделать. Защита границы была присвоена Восточной Крепости самим Императором. Если мы отступим до начала атаки противника, это будет значить, что я лично отказался выполнять его указания, как Главнокомандующий.

— Вы будете испытывать чувство вины от невыполненного долга, а Восточная Провинция вернется Киоке! Всё тоже самое!

— Здесь есть различие. Умереть выполняя приказ Его Величества, и умереть от отказа выполнять приказ Его Величества.

Рикан лишь покачал головой, а Икта окончательно потерял сдержанность из-за верности генерала.

— Об этом я и говорю – этот путь “ненаучен”!

Схватит воротник мундира обеими руками, Икта встряхнул тело генерал-лейтенанта, который был выше него на голову. Никто не мог предположить это, даже те пять человек и принцесса смотрели в пустом изумлении.

Увидев это, цвет лица солдат поменялся. Однако… на шаг быстрее их, Ятори ударила в жизненно-важную точку на теле Икты.

— Гх...

Колени Икты согнулись от удара. Пальцы отцепились от воротника и Ятори, воспользовавшись этим, схватила Икту.

— Прошу прощения, Генерал-лейтенант Рикан-доно. ...Примите это за шутку и забудьте, прошу Вас.

Ятори глубоко опустила голову. Как будто забыв выпрямить его растрёпанное пальто, генерал-лейтенант Рикан смотрел на этих двух молодых людей... Затем он переместил свой взгляд на своего подчиненного.

— Что же, Офицер Ордоф, пожалуйста, проведите их в приёмную. С Вашей особой внимательностью.

Вслед за солдатом, что получил приказ, начали уходить остальные шесть человек, вместе с Ятори несущей Икту на плечах. В глазах старших солдат, генерал-лейтенанта и других, что наблюдали за их уходом, чувствовалось тепло и меланхолия.

— История повторяется? Бада Санкрей...

Лишь пятеро человек рядом с ним смогли услышать последние слова Икты.

— Понятно… Генерал-лейтенант Рикан погиб?

Опустив лицо вниз и закрыв глаза, Харо посвятила ему безмолвную молитву. Пятеро из них, которых позвала Ятори, собрались в холле гостиницы, и поделились новостью о смерти великого генерала.

— Встречая атаку армии Киоки в лоб, генерал-лейтенант лично командовал защитой до полного уничтожения... Благодаря его усилиям, большинство солдат смогли отступить к столице.

— Генерал-лейтенант выполнил свой долг - сказал с горестью Торвэй.

Ятори и Мэттью выпрямились и закрыли глаза. Они всем сердцем молились за тех солдат, что оставили свои жизни на поле боя. Среди этой группы лишь Икта сидел с кислым лицом, осторожно поглаживая лицо Кусу, сидящего на его груди.

— Черт. Разве я не говорил ему?

Бормоча проклятья, Икта напугал официантку, которая несла чай. Сидящая рядом с ним Ятори безразлично опустила колкость, безупречным движением поднося чашку ко рту…

— Что ты ему говорил? Разве ты не был тщеславным? Неужели ты думал, что ход войны изменится из-за одного твоего мнения?

Икта не ответил ей. Вместо это он насыпал песчаный белый порошок из сахарницы в свой чай. Это был отличительный гостинец высокого класса. Харо же, закончив свою молитву и открыв глаза, почувствовала головокружение от своих необдуманных действий.

— Э-эти песчинки, можно ли их насыпать в сумку и забрать домой? Как гостинец моим младшим братьям...?

Она вдруг отклонилась от мрачной темы смерти к чему-то более простому. Как бы то ни было, другие пятеро, поддержали её, решив, что это будет всяко лучше, чем опускаться в уныние.

— Я понимаю твои чувства, но это совсем не по правилам этикета. Так поступать может только Икта.

— Даже без этих песчинок, мы получим награду от Имперской Семьи. Хотя бы за то, что сопроводили Принцессу обратно домой с территории врага.

С этими словами, желудок Мэттью полностью восстановился от шикарных блюд в отеле. Подсчитав то время, что они пребывают здесь, Ятори раздраженно фыркнула.

— Есть лишь одна достойная для меня награда. И нет, это не запасы сахара. Я хочу получить боевое снаряжение.

— В-всё ведь в порядке, верно? Это же не наша вина, что судно затонуло.

— Будет замечательно, если всё пройдет гладко. Но число людей, которые могут сдать Военный Офицерский Экзамен каждый год ограничено. Было бы неплохо, если не все места уже заняты. Архг, мы уже как полуживые, понимаете.

Может быть, её нервозность уменьшилась после месячного пребывания в гостинице. Тех амбиций в голосе, что были во время кораблекрушения, уже не было.

— Нет-нет. Я много думал об этом и решил, что для нас же лучше, если они свяжутся с нами попозже.

Попивая чай, подслащенный чрезмерным количеством сахара, Икта прокомментировал всё это бодрым голосом. Этот человек, пахнущий женскими духами, больше всех наслаждался текущим образом жизни.

— Ты ведь получишь работу в здешней библиотеке? И расходы на проезд уменьшатся, верно?

Учитывая это, у Икты не было никаких оснований досрочно сдавать свой экзамен. Короче говоря, он бесстыдно забил на их договор с Ятори. Тем не менее, её голос источал некие нотки обиды.

— Кроме того, расходы на проживание, после приезда сюда, значительно сократились.

Икта говорил это, бесстыдно смотря в её сторону. Ятори прокляла наивность прошлой себя. Она должна была ударить его в живот посильнее. Если бы она сделала это, то могла бы отмазать его по причинам болезни.

Пока они продолжали свой небольшой разговор в спокойной обстановке, к ним кто-то приближался. Заметив это, четверо из них, за исключением Икты, быстро выпрямились. Теми, кто подошёл, были три офицера имперского двора, одетые в официальные костюмы.

— Яторишино Игсем, Мэттью Тетдрич, Икта Солорк, Торвэй Ремеон, Харома Беккель. Все названные здесь?

Все ответили кивком. Самый старший офицер прокашлялся.

— Эти вещи были доставлены сюда по приказу Командующего Восточной Крепостью, ныне покойного, генерал-лейтенанта Хазаф Рикана.

Пока он говорил, младшие офицеры, поджидающие по обеим сторонам от него, вышли вперед. В своих руках они несли длинный, тонкий сверток, завернутый в красную ткань. С особой осторожностью они положили его на стол и раскрыли.

— Ха!? Моя воздушная винтовка!

Мэттью возбужденно обнял свою любимую винтовку. Чуть позже, Торвэй взял в руки свою собственную воздушную винтовку, которая была на два класса лучше обычных. Ятори же спокойной забрала свои полированные мечи. Их любимое оружие, которые было потеряно, вновь вернулось к ним. Их руки дрожали от тяжести веса и времени.

— Я зачту сообщение от генерал-лейтенанта.: "Поскольку дирижабль упал в водах Империи мы, к счастью, смогли забрать ваши вещи. Я не только смиренно возвращаю их вам, но и доверяю будущее Империи в ваши руки, молодые герои".

Они выпрямили осанку и продолжили слушать. Это было ещё не всё сообщение, осталась последняя часть.

"Хоть я и старый солдат, моя воля бессмертна. Я буду молиться за вашу удачу в войне из царства мертвых.» — Это всё.

Не сказав что либо, все они спонтанно встали и поклонились великому полководцу, что оставил этот мир. Даже Икта, будучи закрытым человек, не скрывал своего уважения к этому человеку, что выполнил свой долг и умер благородной смертью.

— Очень хорошо, теперь же давайте отправимся на церемонию. Карета ждёт вас снаружи. Как следует подготовьте свою одежду, дабы не вызвать лишних вопросов у дворян, и на пока оставьте своё оружие в гостинице. После всех приготовлений возвращайтесь сюда.

Свет вернулся в глаза Ятори. Теперь задул новый ветер, отогнав прочь дирижабль, что нёс людей, которым было некуда идти.

— Тема церемонии, да, можете благоговеть от счастья за возможность аудиенции. Его Величество, Император Аршханкрут Китра Катванманиник ожидает вас во дворце.

Внутри экипажа, продвигающегося в сторону Великолепного Вечнозелёного сада, сидели пятеро собравшихся, каждый из которых был погружен в свои мысли.

— Э-эй-, Эй, Торвэй! Если я правильно помню, во время аудиенции запрещено смотреть в глаза Его Величеству, верно? Так же невежливо говорить с ним, не приходя с сопровождающим, и чихать ведь тоже категорически запрещено, а еще ммм....ммм....!

— Маа-кун, всё будет хорошо, успокойся. Когда ты войдешь туда, встань на колени, и отвечай, когда тебя спросят. Так как манеры для Имперского Двора не указаны законам, нас не будут наказывать. Тем более, нас ведь собрались хвалить, верно?

Один дрожащий Мэттью, казалось, понял. Его лицо отчаянно краснело и синело над рубашкой, которая была прикреплена кнопкой против его воли. У Торвэя не было времени, чтобы тратить всю свою энергию успокаивая его.

— Хорошо, всё будет хорошо... Иф, Шоука, Эчири… ваша сестрёнка… вы можете положиться на свою старшую сестрёнку, так что...

Бормоча имена своих младших братьев, Харо чуть было не сложила руки в молитве. Стоявшая позади неё Ятори, что гладила её по спине, была спокойна. Семья Игсем уже получала визит Его Величества, так что она уже встречалась с ним.

Теперь Икта Солорк. Выходя из гостиницы, он говорил намного меньше обычного, будто бы стал другим человеком. Никто не должен быть небрежным. Когда Ятори, та кто знала его долгое время, взглянула на него, то поняла, что это было скорее признаком плохого настроения, чем волнения.

— Нужно сразу его предупредить.

Вот что решила Ятори, смотря на его невыразительный профиль.

— Икта. Я говорю это серьезно. Во время аудиенции отвечают лишь на те вещи, о которых тебя спрашивают. Независимо от того, кто я такая, я не смогу сдерживать тебя в присутствии Его Величества.

— Да понял я. К тому же меня ещё не отпустило с прошлого раза. До сих пор болит.

Для молодого парня, это было немного безжизненным ответом. Экипаж остановился. Они приехали. Стража дворца приказала им выйти наружу, и эти пятеро ступили на святую землю, где жили дворяне. Первое, что они увидели, было большим храмовым сооружением, построенным укладкой переливчатыми камнями.

— Невозможно. Это Святой Белый Храм???

Люди стоящие рядом с Ятори так же были удивлены. Было лишь три места в Банхатале, где Его Величество Император встречал людей. Храм Жёлтого Песка предназначался для встречи с гостями соседних стран, Тёмно-зелёный Храм предназначался для встречи с вассалами, и Святой Белый Храм предназначался для восхваления тех, кто оказал большую услугу Имперскому Двору.Он был расположен ближе всего к Имперскому Дворцу, другими словами особняку, где живет Имперская Семья. Только те, кто действительно оказал большую услугу Империи, могли встретится с Императором в этом здании, где также назначали наиболее достойных в фельдмаршалы.

— Пожалуйста, следуйте за мной.

Следуя за камергером, что был одет в церемониальную одежду, пятерка ступила в Святой Белый Храм. Даже великая Ятори нервничала. Независимо от того, что они спасли принцессу, это был поступок обычных людей, у которых даже не было официального звания. Всё, о чем она могла думать, это лишь о аудиенции. Ведь этот вопрос можно было уладить и в Тёмно-зелёном Храме.В качестве заключения перед входом на аудиенцию, горничные исправили недочеты в их внешнем виде. Убедившись, что не было ничего такого, что могло послужить причиной для гнева Его Величества, военнослужащие телохранители, которым было разрешено носить мечи, медленно открыли дверь внутренней комнаты. В передней части длинного золотого ковра, правитель страны восседал на троне.

— Яторишино Игсем, Мэттью Тетдрич, Икта Солорк, Торвэй Ремеон, Харома Беккел -Вышеупомянутые пятеро человек прибыли по приказу Вашего Величества.

Отчитавшись, главный камергер отошел в сторону, и лишь эти пятеро остались стоять перед Его Величеством. Встав на колени, все пятеро ощущали нарастающие давление, исходившее со стороны дворян.

— Шамию. Лично зачти заслуги этих людей.

Его глубокий, сухой голос обратился к дочери. После этого, Её Высочество, Принцесса Шамию вышла вперед, одетая в белоснежное платье. Казалось, что вся усталость после кораблекрушению полностью ушла за этот месяц. Её длинные, светлые волосы восстановили свою былую красоту. Она была словно цветок, что расцвел у Храма.

— Я начну свой доклад, Отец. Первое, они спасли меня от смерти во время крушения корабля, что направлялся к месту проведения Военного Офицерского Экзамена. Второе, они уничтожили противника, проявив недюжинную ловкость и смекалку, рискуя при этом своими жизнями. Третье, они смогли сопроводить меня через границу, проявив не малую сообразительность, несмотря на те обстоятельства, в которые мы попали на территории Республики.

Его Величество слегка кивнул головой на перечисленные заслуги и посмотрел на почётную форму этих молодых людей.

— Вашими заслугами моя дочь, в которой течёт священная кровь 900 поколений Имперского Двора, вернулась домой, не будучи захваченной дикарями из Киоки. Вы защитили мою кровь, что означает защиту Империи. Таким образом, молодые защитники нашей страны, я щедро награжу вас медалями чести. Поднимите ваши головы.

Получив разрешение, они робко подняли свои лица. Они впервые в такой близи видели человека, который правил этой страной. Император не был старым. Возможно, он был немного старше 40 лет. Несмотря на это, его осанка производила впечатление огромного мёртвого дерева. Его костные пальцы обеих рук, кожа, которая из-за сухости была обильно смазана душистым маслом, его светлые волосы выцвели до охры, утратив тон и блеск. Это всё показывало нагрузку на его ум и тело, ничего не скрывая. Мёртвое дерево с короной на голове, опираясь лишь на своё достоинство, медленно поднял правую руку.

— Яторишино Игсем, Мэттью Тетдрич, Икта Солорк, Торвэй Ремеон, Харома Беккель - Этим пятерым, прямо сейчас, я дарую почетный титул «Имперских Рыцарей».

Длинная, длинная тишина. Слова Императора не могли уместиться в их голове.

— Имперский Рыцарь? Ммм… Другими словами… с присвоением награды!?

В этот момент, забыв про нервозность и приличие, лицо Мэттью светилось от радости. Торвэй от удивления сделал такое выражение лица, будто увидел призрака, и лишь Ятори оставалась спокойной.

Было бы нелогично, что все пятеро будут сомневаться в собственном слухе. Титул "Имперский Рыцарь» было высшей наградой, которой награждали офицеров высоких рангов за их успехи во время войны. Люди, получившие этот титул, хоть он и ограничивался одним человеком и не передавался потомкам, преподносились к шагу от дворянства.

Аристократия в рамках системы Имперского Класса существует с целью отбора молодых людей из влиятельных родословных, чтобы связать их с Имперской семьей через брак. Как правило, обычные люди не могут вступить в брак со знатью. Единственным исключением были «Имперские Рыцари», ведь вместе с ними приходят многие выгоды. Значительное увеличение пенсии, более влиятельный голос в политических делах, разрешение присутствовать на заседаниях в Доме Дворян. Людям, что стояли на колени, пришло больше прав, чем они рассчитывали.

Из-за этого Ятори и Торвэй не могли нарадоваться. Даже если это спасение третьей Принцессы, это явно чрезмерное вознаграждение. Для них это выглядело словно петля, которую в них бросили. Как они могли просто принять её, не подозревая другую сторону?

Поддерживая Харо, которая почти упала в обморок от шока, Ятори небрежно послала взгляд на человека позади неё. Лицо Икты Солорка было абсолютно бледным. Даже сжав свои кулаки, он бесконтрольно дрожал. Ятори была уверенна, что Икта боролся с желанием прыгнуть вперед и задушить Императора.

Когда процесс присуждения наград был закончен, Император встал, опёрся об трон и будто полностью устав от всего этого, ушёл. Главный камергер позаботился обо всём остальном. Он рассказал о всех подробностях касающихся «Имперских Рыцарей» и результатов Экзамена, который был прерван из-за того инцидента. Как оказалось, им зачли сдачу Экзамена ввиду особых обстоятельств. По сравнению с вручением титула, реакция на сдачу Экзамена была слабой. Их неожиданная аудиенция закончилась без каких-либо указаний, и их вывели из комнаты прежде, чем кто-то что-либо понял.

С Ятори, которая поддерживала бессознательную Харо, они покинули Святой Белый Храм. Снаружи, перед двумя крытыми каретами, их ждала принцесса, одетая в белое платье.

— Ваше Высочество, Шамию...

— Я полагаю это было хлопотно. Но, пожалуйста, одолжите мне ещё немного вашего времени. Скоро начнётся церемония празднования по случаю присуждения вам наград.

После короткого приветствия, принцесса села в левую карету, в шаге от них.

— Ятори и Солорк поедут со мной, а вы в отдельной карете.

Это было значимым разделением. Все сели, как им сказали, и экипаж начал двигаться. Заняв места в карете, где хватило бы места для шестерых, принцесса начала разговор.

— Независимо от сказанного здесь, кучер не услышит нас. Тебе больше не нужно себя сдерживать, Солорк.

Принцесса говорила так, будто бы видела все сокровенные мысли Икты. Икта разжал кулаки, что были плотно сжаты всё это время, сделал глубокий вдох, и взъерошил свои волосы.

— Вы действительно сделали это, Принцесса. Вы полностью и окончательно испортили мою жизнь. Даже если бы небо и земля перевернулись, желание стать военным появилось бы в последнюю очередь...

Молодой парень, час назад бывший обычным человеком, застонал. Да, теперь Икта стал солдатом. И это произошло не потому, что он сдал экзамен в связи особыми обстоятельствами. В конце концов, экзамен давал лишь пропуск в армию, как ведущий курсант, а сам он мог отказаться от него, если захочет. При нормальных обстоятельствах.

Проблема заключалась в том, что ему был присвоен титул «Имперский Рыцарь». Выдача награды было приказом Императора под видом вознаграждения. Учитывая то, что он был простолюдином, он не мог отказаться от неё. Ещё более хлопотно было то, что само название награды привязывает его к вооруженным силам без его желания. Всё было просто и ясно: «Рыцарь не мог не быть солдатом».

— Поскольку я стал солдатом, то не могу больше игнорировать указания армии. Теперь это не «разрешение» получить Высший Офицерский Ранг в академии — это «приказ». Пост библиотекаря в Национальной Библиотеке, ради которого я так упорно трудился, больше не имеет значения. Я так устал, что не могу злиться.

Лишнее место в карете было весьма кстати, Икта наполовину лег на сиденье. Хоть принцесса и наблюдала за ним с пустым выражением лица, чувство вины слабо просвечивалось сквозь эту пустоту.

— Ваше Высочество, мы благодарны за такую незаслуженную честь. Тем не менее, это как-то противоестественно, вы не думаете?

Ятори начала говорить. Принцесса лишь молчала слушала и кивала.

— «Имперский Рыцарь», даже сама формулировка символизирует солдата, достигшего великое достижение. «Рыцарь» - этим титулом награждаются солдаты. Насколько я знаю, не было прецедентов для присуждения этой награды обычным людям.

— Таким образом, первый был создан вами.

— Ваше Высочество...

— Ятори, прошу тебя, не критикуй меня с таким выражением лица! Конечно, я поддерживаю вас, тем не менее, наделение вас такой наградой, было не моей идеей. Это было желанием всех министров Катварна.

До сих пор лежавший Икта высмеял Принцессу, пробивая её слабую защиту.

— Даже если падение Восточной Крепости было предумышленным, это всё равно «Проигранная битва». Конечно, ненависть граждан направлена на Киоку, но вина за проигрыш легла на армию. Они должно быть чувствуют себя неловко после такого?

— В такие времена нужны кумиры, что будут внушать гражданам надежду... проще говоря - герои.

Принцесса вздохнула. Точность догадки Икты была настолько чёткой, что становилось страшно.Правильно. Мы вернулись как раз вовремя. Молодые курсанты прибывают домой с третьей принцессой из Киоки, которые до недавнего времени числились пропавшими без вести. И всё это прямо перед захватом Восточной Провинции. Среди несчастных сообщений о проигрышной войне, эта новость стала единственным светом надежды для людей. У правительства не было выбора, кроме как использовать это в своих целях.

— Ах, вот оно что? Как я и думал, короли могут играть жизнями обычных людей.

Сарказм Икты был лишен всякого юмора, это был лишь меч из слов.

— Во всяком случае, теперь мы герои, которые должны успокоить сердца 20 миллионов людей в Империи. ...Ну, давайте оставим это в стороне. Как бы меня это не раздражало, указы императора не изменить. Теперь я хочу спросить кое-что другое.

— Эй, Принцесса. Чего вы хотите, загоняя нас в такие условия?

Приподнявшись, Икта сразу высказал суть вопроса.

— Единственная вещь, которая не даёт мне покоя. Зачем кому-то вроде третьей принцессы, находится на борту корабля, направляющего на архипелаг Хиргано? Даже такой человек как я, не смог придумать ни одной причины по которой бы Вы там находились.

— Э-это было частью официальных дел. В свете ухудшения войны с Киокой, поощрить кадетов, что несут на себе бремя будущего этой страны...

— Если бы подобное поведение было бы естественным для Вашего возраста, то не было бы никаких проблем. Но как я понимаю, это лишь прикрытие для Ваших истинных намерений. Увы, я понял это слишком поздно. Как бы то ни было, Вы показали свой высокий уровень интеллекта. Не только я это заметил, но и Ятори, и даже Торвэй заметили, что Вы, Принцесса, строите Свои планы. Кусу, Луч Света.

Кусу, сидевшая в руках Икты, испустила сильный свет в сторону принцессы, будто бы стараясь осветить все секреты её сердца.

— Ах... Х-хватит, Солорк, слишком ярко...

— Мне уже плевать на правду. Мы ведь молодые. Только начали свою карьеру, а тут уже такое. Очевидно же, что мы спасли вас только для того, чтобы наладить связи. В будущем это очень пригодиться.

Говорил ли он всё это лишь из-за гнева, в виду присвоения титула «Имперского Рыцаря», или нет, неважно. Сейчас Икта необычайно жестоко критиковал девочку. Тем не менее, принцесса не собиралась уступать ему лидирующую роль в разговоре.

— Цинизм - это то, что ты унаследовал от отца, да Солорк? Точнее сказать, «Икта Санкрей»?

В этот момент юноша перестал моргать. Он показал Кусу рукой, чтобы она выключила свет и внимательно посмотрел на своего собеседника.

— Гордитесь Центральным аналитическим Отделом Имперской Семьи, которому не нужно даже месяца, чтобы узнать о чей-то жизни?

— Единственный, кто может использовать их, это действующий Император. Я не могу им приказывать, да это и не нужно было. В любом случаи. Превосходный интеллект, тактичность, умение действовать в чрезвычайной ситуации, хорошая осведомлённость о беженцах из Империи. Угрозы к, ныне покойному, генерал-лейтенанту Рикану, и наставления отступить, вопреки Имперскому приказу. Всё это вызывало сильные подозрения. Однако небольшой сбор информации расставил всё на свои места.

Восстановив поток беседы, Принцесса извиняющимся взглядом смотрела на Ятори.

— Я должна извиниться перед тобой, Ятори. Для того, чтобы расследовать прошлое Солорка, я говорила с Семьей Игсем без твоего ведома. Так я стала свидетелем некоторых вещей, которые скрыты от вас двоих.

— Мой отец говорил об этом?

— Он пытался скрыть это. Однако я приказала им, чтобы они были честны со мной. Когда я услышала правду, то ваши отношения становились все более и более загадочными.

Был оттенок непонимания в глаза принцессы, однако не было намёков, что эту тайну раскроют для неё.

— Несмотря на то, что ранее он был выдающимся командиром, за игнорирование приказов в предыдущий войне с Киокой, главнокомандующий Имперской армией, генерал Бада Санкрей, был заклеймён как «военный преступник». И ты, Икта, его оставшийся сын.

Принцесса Шамию показала свою козырную карту. Икта, в раздражении, отвёл взгляд.

— Я не почкованием родился, даже у меня должны быть родители. Этот человек, носивший это имя, был лишь тем, кто дал семя для моего рождения.

Он исказил всё в детскую шутку. Думаю об этом, Принцесса вернула себе ведущую роль. Она решила освободить всю свою гордость рядом с ним. И становилась всё более высокомерной, сама того не осознавая.

— Мне многое известно! Человек, который был твоим учителем, и который первым начал проповедовать «науку», был старый профессор, сбежавший в прошлом году из Империи, «Богохульник» Анарай Кан? Кажется, он был давним другом Бады Санкрея.

Прозвище «Богохульник» этот старик примет за комплимент.

— Это ещё не всё! Твой Киокский акцент ты унаследовал от матери, верно? Я слышала, что после победы в сражении, очень красивую женщину забрали в гарем к Императору. Позже её подарили генералу Баде за его заслуги в войне. Кажется, ёё имя, если я правильно помню, Юка Санкрей!?

Свет разума исчез из глаз Икты и правой рукой он схватил принцессу за воротник. На этот раз он даже оттолкнул Ятори, которая пыталась его перехватить.

— Ещё хоть раз попробуешь что-то сказать о моей матери, и тогда я задушу тебя своими собственными руками.

Икта посмотрел на принцессу с убийственным взглядом, который он очень редко показывает. Это продолжалось недолго. Он отпустил её, как только Ятори встала на ноги. Тем не менее, этого было достаточно. Этот короткий инцидент вырезал в незрелой девушке ощущение того, когда «тебя кто-то ненавидит».

— Если ещё раз попробуешь выкинуть подобное, то мне придётся тебя убить.

Защитив принцессу, которая находилась в состоянии шока, Ятори тихим голосом дала ему совет. Икта, успокоившись, поднял обе руки, как бы показывая, что сдался.

Их разговор был окончен. Когда принцесса пыталась успокоиться, карета добрался к их месту назначения и остановилась. Икта первым открыл дверь и вышел из неё.

Они были доставлены в восточную площадь сада, которая была украшена яркими цветами. Роскошная еда, что совершенно отличалась от блюд во время Выпуска из Имперской академии, была выставлена на столах. Высокоранговые военные и дворяне с напитками в руках вели легкие разговоры.

— Ахх, слава богам. Торжественный банкет действительно первоклассный. Я даже стал чувствовать себя лучше.

— Подожди, Икта, Её Высочество ещё…

Не обращая внимания на бледное лицо принцессы, Икта пошел к Мэттью и остальным. Даже не обращая внимания на критикующий голос Ятори. Повернувшись к ним спиной, Икта сухо заговорил.

— Эй, Ятори. Ты сдала Военный Офицерский Экзамен и получила титул «Имперского Рыцаря». Конечно, есть некоторые причины для недовольства, но, учитывая всё случившиеся, сегодня ведь твой самый лучший день в жизни?

— А знаешь как у меня!? Всё тоже самое, но наоборот. Это мой самый худший день в жизни. Между этим днём и днём, когда умерла моя мать, трудно выбрать худший. Однако сегодня бесспорно произошли три вещи, которые я ненавижу всей душой. Я стал дворянином, солдатом и героем. В день, вроде этого, я просто хочу пить до рассвета и ни о чём больше не думать.

Закончив дрожащим голосом речь, даже не оборачиваясь в сторону принцессы, Икта ушел. Вероятно, не существовало таких слов в мире, которые бы смогли утешить его.

http://tl.rulate.ru/book/3196/117045